Волна эйфории, которая в этот раз была очень длительной и сильной, смыла все негативные эмоции и ощущения. Надпись с выполненным заданием скрылась за наслаждением, которое с трудом получалось не показывать: Эдэр разлегся на полу, раскидывая руки, и боролся с растягивающейся на лице улыбкой.
Через пару минут смог встать. Внешне не выражал ничего. Пустое лицо, спокойная походка под хруст стекла на чуть трясущихся ногах. Однако внутренне испытывал целый коктейль намешанных эмоций.
Пригнувшись у разбитого окна, замер. Обернулся в последний раз. Правым, механическим глазом включил ночное зрение. Не показалось. В углу мрачного помещения действительно кто-то сидел, испуганно сжимаясь в кресле. Лица или деталей внешности разглядеть было невозможно, ведь для Эдэра незнакомец выглядел сероватым пятном. Затем перевел взгляд на лежащий труп громилы. Снова на незнакомца. С секунду подумал, после чего открыл привычным движением ладони голограмму кошелька, откуда материализовал пару монет. Кинул те на пол рядом с трупом под характерный звон, после чего развернулся и вышел наружу.
«Успех! – наконец всмотрелся тот в надпись перед глазами. – Ваша награда: тысяча «воншеров» – местная валюта – и обновление механических органов, которые были повреждены в ходе выполнения задания, в том числе и их частичный апгрейд».
В этот раз текста было много.
Люди снаружи молча смотрели на побитого, истекающего кровью парня, и непонятно было по каменным лицам, обеспокоены те или же им действительно плевать. Эдэр подошел к лежащему в стороне сапогу, который совсем уж паршиво выглядел: пробитые микросхемы, искрящаяся подошва и стальной бок. Однако все равно надел. Это было единственной обувью, а ходить на одну ногу босым не хотелось. Активировал крепежную систему, но механизм с трудом и лишь наполовину смог обтянуть стопу Эдэра.
Скользнув по собравшимся равнодушным взглядом, натянул ворот плаща посильнее на шею и пошел в сторону, куда убегала девушка: в черту города.
«Черт», – только и подумал про себя Эдэр, когда наконец вышел к долгожданной части. Скромные, узкие балконные ярусы с шипящими паром трубами, муравейниками квартир и бездонной ямой сменились по-настоящему красивым зрелищем. Громадные масштабы зданий, уходящие далеко за зеленые оттенки облаков, пестреющие лозунгами или картинами билборды, летающие «драуры» – здесь так называли транспорты, собранные из стальных пластин и всего, что было под рукой – и грузовые суда, что, пробивая облака, спускались откуда-то сверху. То и дело к небу выстреливали реактивной тягой какие-то шары, предназначение которых парню было не ясно. От здания к зданию тянулись толстые провода, тонкие шнуры и переплетены были меж друг другом, словно клубки ткани.
