Это место походило на гавани в небольших северных городах. Разве что ни над одним из них не возвышался мрачный замок, вид которого заставил сердце испуганно ёкнуть.
Бесшумно приблизившись, Коршун встал рядом.
— Когда я увижусь с его темнейшеством? — спросила, продолжая любоваться новым видами незнакомого мира.
— Не терпится с ним познакомиться? — усмехнулся Ивар.
— Совру, если скажу, что мне совсем неинтересно, что представляет из себя ваш господин.
— Побратим, — слегка поморщившись, уточнил он. — Савард мой друг, почти брат, мой правитель, но не господин.
Я пожала плечами:
— Правитель, господин… По-моему, это одно и то же.
— Не в этих землях. Господа здесь только у рабов.
— У вас ещё и рабы имеются?
Чувствую себя Алисой в паршивом Зазеркалье.
Коршун шагнул ближе и, скользнув взглядом по моему лицу, остановился на губах.
— Из вас получилась бы отличная рабыня, принцесса. — Он нахально улыбнулся и продолжил пялиться на мои губы, словно шмель на цветок. — Я бы с удовольствием занялся вашим укрощением… Кто знает, если проиграете в отборе, может, ваш алчный отец согласится продать мне вас за магию и покровительство.
Будь во мне больше силы, и я бы швырнула его в море. А так лишь замахнулась, мечтая увидеть на гладко выбритой щеке след от пощёчины, но Ярнефельт перехватил мою руку. Скользнул по запястью пальцами, словно что-то на нём выжигая.
— Всего лишь ирония. — Продолжая удерживать меня за руку, подался ближе и прошептал на ухо: — Не всё же только вам шутить про покойников.
Злопамятная сволочь.
Отстранившись, добавил уже совершенно иным тоном, почтительным и внимательным, а у меня чуть скулы не свело от прозвучавшей в его голосе фальши:
— Не пугайтесь, ваше высочество. Вы наша почётная гостья. Это вас будут окружать рабы и рабыни, готовые удовлетворить любую вашу прихоть. — Он бросил взгляд на пирс, к которому шёл корабль. — Возвращаясь к вашему вопросу о его темнейшестве… Вы увидитесь с ним уже сегодня. Как и с остальными участницами отбора.
Отпустив мою руку, Коршун убрался, но его слова про рабство и алчного отца продолжали звучать в сознании. Шутки шутками, но с короля Бризантии станется продать родную дочь, если цена будет достаточно высокой. А значит, надо поскорее отсюда убираться.
Пока я из принцессы не превратилась в игрушку одного самовлюблённого пернатого.
