Я против воли засмеялся. Ну конечно же Марк Драган всем хвастался, какой он герой войны и умеет управлять риггой. Ведь по всем бумагам воевал именно он, а не я, никто же не знает, что тёзка сидел дома, а я в кабине шагающей машины.
Когда появился ищейка, который разыскивал бастарда почившего знатного ублюдка, Драган похвастался и ему, что прошёл войну. Ещё бы, не просто бастард, а героический бастард. Марк как-то сказал перед поездкой, что поэтому из всех незаконных сыновей того лорда выбрали именно его. Только потому, что он официально воевал.
Но остался небольшой нюанс — Марк Драган никогда не был в кабине ригги. И когда это выяснится, вряд ли ему светит блестящее будущее.
— Нет, — сказал я.
Обстрел не возобновлялся. Понятия не имею, какой тактики придерживалась ригга на горе, но я бы на её месте перезарядил игниумовое копьё, встал бы на другую позицию и выстрелил ещё раз. Хотя странно, я думал, что такое оружие запрещено в Юнитуме. Какой-то Кодекс, или как-то так.
— Марк, пожалуйста, — тёзка чуть не плакал. — Я же тебе всегда помогал, мы же друзья. Марк! — вдруг он прищурился, будто опять придумал какую-то подлость. — У меня же наследство, куча денег! Я тебе заплачу! Когда доберусь до наследства, тебе достанется… тысяча фламменов!
Он зажмурился, будто не хотел отдавать ещё не принадлежащую ему кучу денег, но всё же решился.
— Целая тысяча! Только заведи машину и выведи нас отсюда. Скажи ещё раз, что ты, это я, как тогда, помнишь?
— Они заподозрят неладное, — сказал я.
Я не знаю, почему не плюнул тёзке в морду и не пошёл в подвал. Может потому, что умом понимал, что после подвала идти некуда, а тысяча фламменов на дороге не валяются. Это солидные деньги. Хватит до конца жизни, если особо не шиковать.
— Они же не знают нас в лицо, — продолжил тёзка. — Никто на этом долбанном континенте не знает меня в лицо! Я же с ними только переписывался! Целый год почти!
— Ну где вы там? — раздался крик.
— Это офицер! — Марк тяжело выдохнул. — Я только ему представлялся. Но я с ним договорюсь, не переживай. Главное — заведи машину и выведи нас, а потом я отдам тебе деньги.
Вот значит, как повернулась жизнь. Только что я был не нужен, а теперь он решил, что после этого может достать меня, как из рукава, чтобы я вместо него сел за рычаги. Какой же он всё-таки недальновидный идиот.
— Если обманешь…
Я не удержался и провёл пальцем у горла, больше ради шутки.
— … то пожалеешь об этом, я тебе обещаю.
