Осенью сорок первого Татьяна с семьёй выехала в эвакуацию на восток, а перед этим плачущий Виктор сдал Зару в военный питомник по требованию военкомата. Собак должны были тренировать и использовать на фронте для подрыва боевой техники противника. Иногда ночами мальчику, а точнее повзрослевшему юноше снилась Зара, мечущаяся по полю боя, и он в слезах просыпался с разбитым сердцем.
Часть союзных ведомств обосновалась в Челябинске согласно предписанию. Татьяна взяла с собой сыновей, и они втроем с небольшим скарбом двинулись в переполненном плацкартном вагоне навстречу встающему солнцу. Матвея в армию не брали, но уехать с семьей тоже не дали, он занимался организацией переезда ведомства в Свердловск, наверное, возможно было решить вопрос о воссоединении уже на месте, так как в Москве никто не стал заниматься такими пустяками. Татьяна Демьяновна осталась в Москве «охранять» забронированную квартиру. Калеке было трудно путешествовать, не могла она и претендовать на предоставление жилья в переполненном беженцами городе, поскольку не являлась членом семьи «ин-ло», по закону.
Условия для жизни оказались суровыми, сначала в приживалах у хозяев большой избы с удобствами во дворе, а позднее по просьбе Матвея их перевели в заводское общежитие. Самому Матвею пришлось практически вручную руководить работой подведомственных отделений, он мотался по всему Уралу и Сибири. Мужчины, охотники и дубильщики мехов, были давно призваны, да и на зверофермах из-за недостатка кормов и отбытия почти всех работников мужского пола дела пошли хуже. А планов по поставкам товара, приносящего валюту, никто не отменял, скорее их увеличили. Вите было уже 15 лет, он месяц походил в новую школу, потом, никому не докладывая, перевёлся в вечерний механический техникум на первый курс и поступил на работу. Автомобильный завод им. Сталина, при котором было их общежитие, нуждался в рабочих руках, любых, даже таких неквалифицированных как Витины.
Его приняли в кузнечно-прессовый цех термистом, он калил снаряды, перетаскивая их из печей в ванны и обратно в течение долгих и трудных смен. Зато у него была рабочая карточка и чувство гордости за причастность к обороне страны. Из военкомата его отшили по возрасту и он, напевая песни про Красную Армию, которая всех сильней, искал новые пути для попадания на фронт. Младшего сына удалось пристроить сначала в заводской детский сад на полную неделю, потом он пошёл в школу, а Татьяна «в ночь за полночь» сидела над переводами документов, количество которых лавинообразно увеличивалось в связи с организацией поставок по Лендлизу.
