Возбужденный Иоаким вызвал слугу, велел принести стол, постлать скатерть, расставить кувшины с вином и серебряные кубки. “Пусть придет Шош в скромной одежде и разольет вино, а все желающие усладят свой желудок и голову в честь мой жены!” – в порыве радости и великодушной либеральности распорядился хозяин. Появилась Шош, закутанная с ног до головы, исполнила задуманное мужем и скрылась на женской половине дома.
Хилкия и Иоаким опорожнили полные кубки. Сторож и воин поступили так же и немедленно повторили процедуру, дабы убедительнее выглядела их солидарность с радостью отца и мужа. Старшая служанка пригубила вино. Тевель и Юваль брезгливо отвернулись. Даниэль и Акива не притронулись к напитку. “Мы на службе!” – пояснил за обоих Даниэль.
***
– Теперь, как мне кажется, – вновь заговорил Даниэль, – настало время добавить некоторые черты к образу Йони, честного комиссионера, холостого ревнителя семейных устоев, человека благочестивого и законопослушного.
Услышав сии восхваления, Тевель и Юваль насторожились и с подозрением посмотрели на Даниэля, ставшего им ненавистным. Хилкия и Иоаким уставились на дознавателя, лелея тайную мстительную надежду на беспутство праведника.
– Йони должен был бы сейчас сидеть с нами на этом прекрасном ковре, но его нет, ибо накануне он исчез! – констатировал Даниэль известный присутствующим очевидный факт.
– Я полагаю, Йони отправился в поездку по своим коммерческим делам! – подал голос сторож.
– В некотором смысле такое утверждение правильно. Как ты думаешь, дядюшка? – улыбаясь, воскликнул Акива.
– Да, именно в некотором смысле, – согласился Даниэль, – и сейчас я раскрою смысл правоты этого утверждения. В самом начале нашего дознания мой помощник Акива выяснил, что у Йони, кроме известного всем склада товаров, имеется некое секретное хранилище.
– В тайне от хозяина мы вместе с дядюшкой навестили дорогое сердцу Йони место и обнаружили там шкатулку, в которой хранились небывалой цены самоцветные каменья и золотые украшения, – прибавил Акива.
– Ох уж эти иудеи! – недружелюбно пробормотал вавилонский воин, – прикипели душой к золоту и алмазам.
– Молчи и не прикасайся больше к вину! Счастье, что тебя не услышали! – прошипела старшая служанка, больно ущипнув мужа.
– Разве обладание кладом – это компрометирующий материл? – притворно недоумевая, спросил Хилкия.
– Мы живем на ранней стадии человеческой истории. У нас нет не только банковских ячеек для хранения драгоценностей, но и сами банки еще не изобретены, – с готовностью поддержал Йоаким зятя.
