– Я хочу тебе верить, но… Вы правда не забираете детей?
Рамон поколебался. На одно мгновение. На миллисекунду. Но поколебался. Не знаю, как у меня получалось его считывать. Я бы даже сказала – чувствовать. Но я это делала. Ему хотелось не солгать, нет. Уверена, верховный ненавидел ложь, но как и в хорошей политике, он раздумывал как преподнести правду. Обогнуть острые углы, где-то смягчить, а где-то, может, приукрасить.
Я это поняла, но главное – понял он. Что со мной либо честно, либо никак. Его взгляд смягчился.
– Не совсем.
– И что это значит?
– Когда мы находим этих женщин, мы берем их под свою защиту. Но большинство из них продолжает жить человеческой жизнью. Большинство из них даже не догадывается о своей особенной природе, а кто узнает о себе правду, иногда не самым приятным образом, старается поскорее перелистнуть эту страницу.
Я поежилась, опасаясь даже представить это «не самым приятным образом». Свихнувшиеся вервольфы, зацикленные на своих человеческих любовницах. Таким был бывший муж Чарли. Когда он ее потерял, то решил испортить ей жизнь.
– Проблема в том, что нирен тянет к вервольфам, а вервольфов к ниренам. Но не у каждой из подобных пар получается потомство. Еще у меньшего процента потомство рождается психически здоровым. Иногда ребенок не справляется с дарованной ему природой силой, но того, кто справляется, мы защищаем. Ты уже знаешь, что среди нирен высокая смертность при родах, поэтому очень много детей остаются сиротами, как Хантер Прайер. Мы учим их выживать в этом мире.
– А дальше? Что происходит с теми, кто все-таки выживает?
– Они служат на благо Волчьему Союзу.
– Целая армия потомков нирен?!
– Ты сильно преувеличиваешь их численность, учитывая, что продолжительность жизни у нас одинакова. Не говоря о том, что мы придерживаемся нейтралитета. Союз ни с кем не воюет.
– Это радует, – выдохнула я и наконец-то задала мучивший меня вопрос: – Ты один из них? Из потомков?
Я всмотрелась в Рамона, не моргая – если захочет увильнуть, я пойму. Но на этот раз он ответил не задумываясь:
– Нет. Моя мать волчица.
– Но твой волк… Он огромный и пугающий!
– Ожидала кого-то более симпатичного? – саркастично поинтересовался Рамон, и мне показалось, что мои слова его все-таки задели.
– Я не знала, что такие вообще бывают.
– Моя вторая ипостась – Ужасный волк.
– Точно ужасный, – согласилась я и поняла, что сказала глупость. – В смысле – ужасный?
– Древний. Доисторический. Я прямой потомок предков, Венера.
