Когда Рамон увидел крошечный эмбрион на мониторе, его сердце забилось в разы быстрее. Восхищение. Волнение. Нежность. Страх. Все это смешалось в дичайший коктейль, потому что дочь означала новый договор с Союзом. Если в ней проявится хоть капля его проклятых генов! Лучше был бы сын. Но природа не выбирает, она всегда знает лучше. Как и в случае с тем, что у них с Венерой вообще получилось создать чудо.
Чудо, которому по-прежнему грозит смертельная опасность. От его давнего врага, не от Мишель. Пусть даже напугать Венеру змеями было ее идеей, редкую осиную гаргу, одну из самых ядовитых змей в мире, подбросила не она и не мальчишки. Хотя бы потому, что гарги на этих островах никогда не водились. Их отлавливали на материке, в джунглях Икьена. Сотни лет назад аборигены смазывали змеиным ядом дротики, чтобы охотиться на аирасу – перевертышей. Яд действовал на нервную систему вервольфов, вызывал временный паралич во всем теле и лишал возможности трансформироваться, зачастую это был необратимый процесс. Вервольф навсегда оставался волком. Или человеком. Как повезет. Не говоря уже об эмбрионе. Его дочь погибла бы, не явись он на зов Венеры!
Но это точно не те знания, которые можно отыскать в Интернете или в библиотеке, не говоря уже о том, чтобы отыскать и поймать гаргу. Не просто поймать: притащить змею на его остров. На такое был способен только безликий.
Один из которых по-прежнему находился здесь.
Как давно среди его людей затесался шпион? И кто он? Ясно то, что они в курсе всего, что здесь происходит. На его острове.
Рамон не вчера родился, чтобы не понимать, что они нацелены на Венеру. С тех пор, как узнали о ней. Как узнали о ребенке. Кошмар, который он испытал десять лет назад, грозил повториться, а у него как не было доказательств, так и нет. Ни тогда, ни сейчас.
Он подобрался к ним настолько близко, насколько мог, но недостаточно. Пока недостаточно.
Десять лет.
Десять лет он выпиливал из своей жизни любую даже самую малую слабость. Все, чем можно было его зацепить. И потом встретил ее.
Венера была уверена, что она его истинная. Но Рамон знал, что это не так. Не может быть так. Потому что у него уже была истинная. Женщина, ради которой он был согласен умереть. Которая, узнав правду, выбрала не его. Она предпочла считать его злодеем, обвинить во всем. Он любил ее, но где сейчас та любовь? Спустя годы он ничего не чувствовал, хотя когда-то считал, что расстается с половинкой души.
