– Нет, он молчал и крепкой хваткой держал руль. Тогда я не выдержала и вдруг спросила, есть ли у него кто-то еще? И тут Филипп оторвался от дороги и строго посмотрел прямо мне в глаза. Я испугалась еще сильнее, его взгляд был совсем не таким как обычно, и, к тому же он ехал на высокой скорости, совсем не глядя на дорогу.
– Я представляю, как тебе было страшно!
– Я стала умолять его смотреть на дорогу, сбавить скорость, остановиться, но Филипп словно застыл – он продолжал смотреть на меня своим тяжелым взглядом, игнорируя дорогу. Я хорошо помню, как глянула на дорогу и увидела машину, несущуюся по встречной полосе. Дорога в том месте изгибалась, и нужно было лишь немного повернуть руль, но Филипп этого не сделал. Произошла авария – машины столкнулись и от удара поразворачивались в разные стороны. Нас спасло только то, что удар был не лобовым, а скользящим. Тем не менее, машину Филиппа занесло в кювет и перевернуло на крышу.
– Мамочки! – вскрикнула Анечка, поднеся руки к лицу.
– Я почти не пострадала, а вот Филипп сломал руку. Когда я вылезла из машины, меня всю трясло, а в ушах стоял страшный гул. Помню, как я кинулась к Филиппу, чтобы помочь ему вылезти. Его лицо было в крови от осколков лобового стекла, и он стонал от боли. Это было страшно. Ужасно страшно. Казалась, смерть все еще стоит где-то поблизости и наблюдает за нами.
Маргарита быстро взяла бокал со стола и пригубила вино. Анечка не отрывала от нее испуганных глаз.
– Когда Филипп вылез из машины и растянулся на земле, я вдруг подумала про того человека, который также стал участником аварии. Со всех ног я бросилась через дорогу, чтобы оказать ему первую помощь. К счастью, это оказалось не нужно. Второй водитель практически не пострадал, но был страшно зол. «Вы что, ехали пьяные?!», – орал он на всю дорогу. Если честно, то я его понимаю, ведь в машине ехала его беременная жена…
– Какой кошмар! – воскликнула Анечка. – Филипп мог просто убить вас и их!
– Да, мог, но все обошлось. Я вызвала скорую помощь и стала ждать ее приезда рядом с Филиппом – он ничего не говорил, просто лежал на земле и держал себя за плечо. Я расспрашивала его о том, что у него болит, о чем он думает, почему не смотрел на дорогу…, но он не отвечал. Пару раз он взглянул на меня строгим взглядом, но его губы так и не разомкнулись, чтобы сказать мне хоть что-то.
– У Филиппа такое бывает, – заметила Анечка, лицо которой почему-то стало полностью красным.
