Я сжимала портфель побелевшими пальцами:
–Но… у меня и карандашей нет.
– Вот, вот! – старик полез в свою сумку. – Я все взял. Он мне сказал. Прошу тебя, девочка!
Дрожащей рукой я взяла альбом и карандаши и присев на карточки рядом, взглянула на белый лист. Все расплывалось. Я не могла унять слез, но начала рисовать.
Получалось очень похоже.
Пустынная дорога, синее небо, пение птиц, двенадцатилетняя девочка в школьной форме, вытирающая ладонью глаза и чиркающая в альбоме и человек напротив нее.
Когда я закончила, старик сказал:
– Теперь, подуй.
Я повиновалась, и портрет стал таять на моих глазах. До меня долетело лишь одно слово, сказанное тепло и смиренно:
– Спасибо.
И я снова осталась одна.
После этого случая, подобных гостей становилось все больше и в 15 лет я сбежала. Дальше вы знаете.
Я не хотела вас расстраивать. Но если уж говорить, то надо описывать картину целиком, да?
В Портовом городе меня тоже находили, но я стала спокойнее, что ли. Здесь у меня были и Хосс, и дядюшка, и моряки и все остальные. Много друзей.
Поэтому этой ночью я уже без печали убрала новый побелевший лист в папку и спустилась вниз в кафе, чтобы сделать себе чай с молоком и посидеть немного в тишине за столиком.
В дверь постучали.
«Нет, неужели снова?»
Я крикнула:
– Открыто!
И в кафе зашел высокий человек в темном плаще и капюшоне. Повеяло сыростью.
– Здравствуй, Йованка, – сказал мужской голос.
Звякнула чашка, резко поставленная на блюдце.
– Ты… ты – Тень, да? – спросила я сбивчиво, уже зная ответ.
– Ага! – вдруг звонко ответил он, стягивая капюшон и садясь напротив меня за столик.
Молодой мужчина, примерно моих лет. Сидит, улыбается, легко и дружелюбно, словно старый друг. Его тело казалось немного не четким.
Что вообще происходит?
– Кто ты?
Он засмеялся, услышав мой вопрос, чем заставил меня отшатнуться на спинку стула:
– Йованка, не узнаешь, что ли?
Я присмотрелась к вихрастым каштановым волосам, к его улыбке во все лицо…
– Нет! – мой голос сорвался. – Нет! Ты же умер! Я убила тебя!
Продолжая радостно улыбаться, Тори облокотился об стол.
– Что было, то было, – хмыкнул он. – Как же я рад, наконец, говорить с тобой, видеть тебя. Если бы ты знала!
Мысли бешено скакали в голове. Столько лет… столько боли…
– Ты… – я не могла подобрать слова. – Ты… так мстил мне?
Тори искренне удивился:
– Что ты! Именно потому, что я люблю тебя, я остался, чтобы помогать тебе, хотя бы издалека. Стать твоей тенью.
«Какая ерунда!»
Не выдержав, я вскочила со стула и закричала:
