Теперь, вечерами, он не был на террасе один, Лиин приходила и тихонько садилась рядом. Вдвоем они слушали вечерние крики чаек и шум моря. А их молчание не было рожденным страхом или болью, оно было тихим и гармоничным как природа вокруг. Одним из таких вечеров, Лиин, долго и задумчиво смотревшая на человека украдкой, вдруг встала и пересела к нему поближе. Осторожно протянула ладонь и слегка касаясь дотронулась до его шрамов на руке.
Мужчина усмехнулся:
– Да, твои отметины.
Лицо девушки опечалилось. Широко открытые, словно медовые глаза с безграничной грустью заглянули на него снизу вверх.
– Лиин, я не сержусь. Я знаю, что ты никогда не причинила бы никому боль.
От его тепла в голосе грусть растаяла сама собой. Лин'ера радостно улыбнулась и забыла отсесть обратно, на свои четко отмеренные два метра. Или больше не было в них необходимости.
А затем настал тот день, когда все переменилось. И почему-то, именно в тот день он закончил вырезать свою птицу. Она получилась очень сильной и живой, и наверно, он не сможет отдать ее на продажу. Слишком много всего было заложено в ней.
Мешковина легко опустилась на готовую работу и в этот момент в мастерскую вбежала Лиин. Ее глаза светились от счастья как два фонарика.
Мужчина удивленно повернулся:
– Лиин?
Девушка буквально подпрыгивала на месте, казалось, что-то рвется из нее наружу. Она подбежала к человеку, а потом к двери и замахала руками.
– Ты хочешь, чтобы я пошел за тобой?
Она кивнула и легко выскользнула за дверь. Человек улыбнулся, наверно, нашла что-то интересное на берегу. Он вышел следом.
Тонкий силуэт в голубом мелькал впереди. Неожиданно, на ходу, Лиин раскинула широко руки, и на желтый песок упал пустой сарафан, а сама девушка темной птицей взметнулась в небо.
– Лиин…
Мужчина прикрыл глаза от солнца, следя за ее торжествующим полетом. Расплывшаяся было по его лицу улыбка начала меркнуть и погасла. Руки безвольно повисли вдоль тела. Он ведь знал, знал, что так все и будет. Так все и должно быть. Тогда почему…
Развернувшись, он пошел в дом. Спустя некоторое время она тоже вернулась. Радостная, легкая. Он не повернулся к ней, лишь глухо сказал:
– Я… я рад за тебя, правда, у тебя все будет хорошо.
Девушка удивленно подбежала к нему и заглянула в лицо. В золотых глазах плескалась тревога.
Он собрался и мягко улыбнулся ей:
– Теперь ты можешь вернуться домой, к своему племени, они ведь ждут тебя, правда?
Лиин смутилась и коротко кивнула, она не умела врать.
