Ничего не видя, Мин услышал, как гигантский червь подполз ближе. Он побежал вслепую, спотыкаясь о камни и чуть не поскользнувшись в грязи. Он бросил фонарик и пистолет и схватил опоссума обеими руками. Потянув изо всех сил, Мин отдернул животное. Его когти оставили глубокие рваные раны на его голове и лице. Животное извивалось в его руках, хвост рассекал воздух, как хлыст.
- Отстань от меня, - крикнул он.
Опоссум завизжал.
Мин ударил его о валун и услышал треск костей. Схватив его за хвост, он перекинул опоссума над головой и несколько раз ударил его о камень. Затем он швырнул его на землю и начал топтать его, пока тот не превратился в красную студенистую кашицу. Его ботинки покрылись кровью, лицо залила кровь – и его, и опоссума.
Червь позади него подполз ближе. Мин огляделся в поисках пистолета, но он пропал – его поглотила болотистая местность. Когда червь сократил расстояние между ними, он повернулся и побежал, спасаясь вместе с остальной толпой животных, в тень горы Таранаки. Червь целеустремленно двигался за ними всеми.
В темноте снова закричали животные.
Мин закричал громче.
Модесто, Калифорния
- Вода, вода повсюду, и ни капли для питья...
Ларри Робертс облизнул потрескавшиеся, кровоточащие губы и попытался вспомнить, откуда была эта строчка. Рассказ о моряке? Он должен знать. Книги были его жизнью. Он читал их. Продавал их. Откуда эти строчки?
Он больше не знал.
Что он знал, так это то, что он страдал от обезвоживания. Он находился на части крыши, сорванной с дома. Окруженный водой, плавающий по воде, под водой, падающей с гребаного неба, - и все же он медленно умирал от жажды. Во рту у него было сухо, словно рот был набит ватой. Когда он плакал, слез не было. Теперь он мочился раз в день – иногда – и его моча была коричневой. Большую часть времени Ларри чувствовал головокружение. Его кожа была прохладной на ощупь, сердцебиение учащалось. И он уже не мог ни на чем сконцентрироваться.
В его импровизированный плот врезался труп. От легкого удара крыша качнулась вверх и вниз. Тело перевернулось, проплывая мимо. У него было съедено лицо.
Ларри скорчился под брезентом, дрожа от сырости. Это все, что у него было – крыша и брезент. Ни еды. Ни сухой одежды. Ни спичек, ни оружия. В последний раз он ел два дня назад – голубя, которого он убил голыми руками. Он ел его сырым, давясь при каждом укусе, но жадно пережевывая.
Вода вокруг него была непригодна для питья и полна останков Модесто – мертвых тел, химикатов и мусора. Вонь вызывала у него тошноту. Он также не мог пить дождь. У него не было способа набрать его, кроме как сложить руки чашечкой. Капли казались маслянистыми. Слизистыми. И прежде чем переждать шторм на этой крыше, Ларри слышал от других выживших, что дождь ядовит. Те, кто его пил, заражались каким-то грибком – беловатой плесенью, которая со временем покрывала все тело. По крайней мере, таков был слух.
