Герберту иногда было противно от того, что он так использует мальчика, лишая его полноценной жизни. Но почти всегда его выручали мысли о том, что он спас Жана от ужасов рабства, воспитав его полноценным джентльменом, высокообразованным и умным человеком. И когда придёт время, он всё объяснит мальчику, непременно. Пусть это и будет сложно. А пока нужный час не пришёл, Герберту была нужна помощь его слуги, который обладал ясным умом и гибким мышлением.
Он запустил свой визуализатор оперы, как пока что называл устройство про себя. Механизм, работающий на электричестве, столь популярном теперь, загудел и начал прокручивать записанную на листке бумаги, покрытом воском, нотную запись, сделанную с помощью насечек тонкой иглой. Уже это – возможность записать и воспроизвести звук, сделает Герберта небывало известным. Но этого мало. Он не хотел выводить свой труд частями, нет. Мир увидит и звуковое, и визуальное представление, какого ещё не было никогда.
В просторном зале, в котором располагался бассейн, звучала запись одной из композиций Герберта, для создания которой он пригласил в свой дом целый оркестр. Конечно, качество звука ещё было далёким от совершенства, но возникшие над водной гладью светящиеся нежным голубым светом размытые фигуры быстро сгладили впечатление. Они покачивались и кружили, словно в такт музыке. А когда он найдёт способ придать им вид настоящих людей, устройство будет завершено.
Он мечтательно задумался и совсем не заметил, как в комнату вошёл Жан. Когда же Герберт обнаружил своего слугу, то сразу обратил внимание на странный вид того. Обычно аккуратный и опрятный, юноша был одет так, словно лишь для вида и на скорую руку накинул на себя первое, что попалось на глаза. Его волосы неряшливо торчали во все стороны, а на лице застыло нечитаемое выражение, словно оно было из воска.
– Жан! Мальчик мой! – воскликнул Герберт, удивлённый такому появлению своего слуги. – Что случилось? Ты в порядке?
В ответ он не получил ни звука. Жан застыл, наблюдая за движущимися огнями.
– Что бы ни произошло, я здесь, готов тебя выслушать. – Герберт приблизился к нему и аккуратно взял за локоть.
Словно ужаленный, мальчик отскочил от хозяина, одёрнув свою руку. Совершенно безумным взглядом Жан уставился на него. Слёзы текли по его щекам.
– Всё было ложью… – прошептал он.
Сердце Герберта сковало льдом. Видимо, случилось то, чего он в глубине души боялся – мальчик узнал правду. Но как?
