Незаметно недели сменялись месяцами, а месяцы улетали прочь, сменяясь годами.
Ритуалы Герберта уже обходились без темноты и повязок, а Жан выполнял многое, о чём с Элизабет его хозяин мог только мечтать. А самое главное, мальчик был убеждён, что это помогает ему и потому выполнял всё с полной самоотдачей.
К пятнадцати годам Жан стал высоким и красивым юношей, который вкусно готовил, знал несколько языков и был прямо-таки на все руки мастер. И, конечно же, обладал отменным вкусом и отличными манерами, как и его господин.
Сам Герберт вернулся к своему уже подзабытому изобретению, стараясь придумать то, как же воплотить идею в жизнь. К этому он подключил и Жана, ведь смекалистый и усердный мальчуган, зачитывающийся трудами о физике, химии и математике, способен был помочь ему, как никто другой. Да и две головы всегда были лучше одной.
Вечера они проводили за обсуждением и разработкой электрических схем, поиском подходящей реализации и составлением перечня необходимых деталей и компонентов.
На несколько дней в две недели Герберт покидал поместье и отправлялся в город, как и все годы до этого. Там он приобретал хозяйственные принадлежности и продукты, брал несколько новых газет и общался со старыми знакомыми. Он никогда не переживал о том, что Жан остаётся один, ведь сам мальчик считал иначе.
Однажды в одну из таких поездок у него случилась встреча с многоуважаемым заведующим кафедры искусств очень респектабельного столичного высшего заведения. В ходе этой встречи Герберту было предложено стать ректором Венского Университета и читать лекции тысячам студентов со всей страны, да и всей Европы. Сочтя подобное предложение интересным, он согласился.
С тех пор Герберт перебрался в Вену, навещая поместье только на выходных, да и то далеко не каждых. Он не волновался за Жана, ведь тот был обеспечен всем необходимым для жизни, а постоянная занятость юноши не даст ему заскучать. К тому же, мальчик загорелся идеей хозяина о «визуализаторе музыки». Да, название было так себе и требовало доработки, но временно годилось.
Страсть, с которой тот подошёл к поиску решения проблемы господина, смущала Герберта, ведь, хоть то и было его изобретением, сам он не так увлечённо занимался реализацией проекта. Да, он знал, что это будет фурор, а его имя войдёт в историю, когда мысль станет действительностью, но это не сильно мотивировало его. Видимо, возраст своё брал.
*****
Он так хорошо узнал их за это время. Каждого. Ричард не любил, когда пыль собиралась у самого циферблата, а Кэрол обожала, когда ласкали её клавиши. Братья Ганс и Кристофер любили, когда осыпавшиеся жёлуди были убраны из-под их глаз. А ворчливый Мориц никогда не был ничем доволен, и скрежетал постоянно в подвале, стоило только заставить его работать, потому он терпеть не мог зиму, ведь именно в эту пору обогрев дома ложился на его плечи.
