– Спасибо, папа.
Борька это навсегда запомнил.
Хотя субботу все очень ждали, она все равно наступила внезапно, будто бы обрушилась. Динка бегала среди гостей, суетилась, мяла каблуками подол длинного черного платья и сияла. Людей было столько, что, казалось, это не день рождения, а королевская свадьба. И все вокруг говорили, пили мартини, пахли духами и изо всех сил улыбались.
– Зачем мне столько всего? Куда я все это дену? – шептала Динка подругам, а те тоже улыбались, качали головами и восхищенно разглядывали подарки.
Борька немного опоздал, хотя очень старался прийти пораньше, до толпы. Рыжий, взъерошенный, в старых кроссовках и линялой джинсовке, он был выходцем из другой жизни и казался единственным настоящим среди сонма гостей. Борька, нигде не останавливаясь, подошел прямо к дочке и протянул ей связку оранжевых воздушных шариков.
– С днем рожденья, Динка.
Борька услышал, как засмеялась Ирка, заметил легкое недоумение на лицах гостей, но ему было все равно, потому что Динка широко улыбнулась, подмигнула и разжала пальцы. А потом, теряя туфельки, повисла у Борьки на шее:
– Спасибо, папа.
Никто ничего не понял, но всем почему-то вдруг стало очень легко друг с другом. Может быть, потому, что в глубине души все знали: любовь – это когда ты даришь воздушный шарик только для того, чтобы другой человек, улыбаясь, отпустил его в небо.
– Не-ет… – простонала Юлия. На ее физиономии сражались притворный ужас и непритворное удивление – Пашка, где ты откопал этот атавизм?
– Атавизм – это когда у человека вырастает хвост, а это – самый настоящий антиквариат! Ему лет сто, не меньше.
– Судя по состоянию, вся тысяча… Его никто не купит. Вот это – точно.
Они одновременно посмотрели на шкаф. Когда-то, очень давно, его дверцы покрывала замысловатая резьба, полировка ярко сверкала, а окантовка замочных скважин навевала мысли о маленьких феях из детства. Сегодня своим жалким видом он выделялся даже на фоне потрепанных жизнью товаров комиссионки.
– Ну… – Пашка поскреб затылок – Я все-таки думаю, что он не совсем безнадежен. Слушай, я когда-нибудь ошибался?
– Хм, если не считать…
– Ладно, ладно! Слушай, там трещина на задней стенке, посмотри, пожалуйста, сквозная она или нет.
Юлия издала довольно выразительный звук, но все-таки заглянула в шкаф. Пашка с другой стороны водил по нему фонариком.
– Ну, что?
– Погоди, тут все обоями заклеено, сейчас отдеру.
Послышался звук отрываемой бумаги.
