На обратном пути вожак строго следил, чтобы в дороге никто не съел ни ягодки. По возвращении в пещеру он снова налопался до отвала, остальное отдал малышам и беременным самкам, которые в походе не участвовали. Похвально.
Несмотря на жесткие правила, в стае постоянно возникали какие-то свары и стычки. Воспитательным рыком вожака они быстро прекращались. Мне нравились откровенность и простота звериной жизни. Четкость, логичность и неотвратимая суровость их законов. Каждый знал свое место. Считаешь, что заслуживаешь большего – отвоюй себе большее. Отвоевал – наслаждайся. Побили – признай поражение и живи дальше. Никаких интриг, никаких бесплодных амбиций. Самцы разных рангов в повседневной жизни друг друга обходили. Если наметилась охота, там – все сообща. Нижние ранги во всем помогали вожакам. Если что-то шло не так, одного взгляда, который ставил на место, оказывалось достаточно для вразумления. Если недостаточно и наглец продолжал нарываться, следовал злобный рык, толчок, иногда укус. Что мне нравилось, человолки подавляли дух возможного соперника, не калеча его физически. Стая понимала, что противостоять внешним угрозам сможет только сообща, и чем больше в ней боеспособных особей, тем лучше всем.
Главный враг, которого страшатся все – одиночество. Можно даже цинично допустить, что Господь, если Он есть, а так хочется, чтобы Он был, создал мир, боясь одиночества. Борясь с одиночеством. Иначе – на фига мы Ему? Чтоб доказать Себе свое всемогущество?
Не для славословия мы нужны. Для радости – что есть в мире кто-то, готовый разделить с Ним дело Его. Но мы, ходящие под Его властью и недремлющим оком, мы одиноки. Не всегда, но часто. Не все, но многие. Не сильно… но иногда – смертельно, душераздирающе, опустошительно.
Мы с Томой были вместе, но оставались одинокими. Дважды одинокими. Каждый сам по себе, не находя душе приюта и покоя… и вместе. Вдвоем мы были еще более одиноки. Тоже дважды. Вынутые из своего мира, заброшенные черт знает куда. И выдернутые уже из нового мира. Вместо какого-никакого общества людей, пусть средневековых кровожадных феодалов-вегетарианцев, мы оказались среди зверей, пусть и в человечьем обличье.
Чтобы выжить и вернуться хотя бы в мир номер два, приходилось прилагать массу усилий. Главным было во всем подражать, не выдав в себе человека. Но как же надоело притворяться. Не только здесь. Дома выдавать себя за исключительно правильного, в прежней земной школе – за умного и прилежного, в местной – за девочку. То за ангела, то за царевну, теперь вот за волка. Уу-у, здасьте всем, сегодня я Маугли!
