), приказчики (
средний «класс») принялись за «приватизацию» всего, что без присмотра, а народ бунтует (
Иван Болотников, Степан Разин). Тут соседи и «осмелели», но не пошли в открытую на Русь (
даже раненая Русь – сильный соперник, так Господь постановил), а давай через «пятую колонну» действовать. На Руси всегда было достаточно бояр, готовых продаться за похлебку, им все равно кому служить, лишь бы вотчины гарантировал. И тогда, и сегодня скажем им: враг на время вотчины, может, и оставит, но потом участь предателей одна и та же. Зачем врагу неродной холуй, свои собственные сыновья должны быть обеспечены
(а кто не понял, пусть вспомнит анекдот о разных «перспективах» сына генерала и сына маршала).
Нашлись тогда, и не один, «настоящие» наследники, бояре уже даже не знали, кому скорей присягнуть, выбор «партий», как и сегодня, был велик. За одних «претендентов» стояла Польша, за других Швеция. Казалось бы, выбор и «альтернатива»: то ли строить «шведский социализм», то ли «объединённую Европу». Но если принять на веру, что Русь – это Божьим промыслом определенный надел, то есть Святая (от еврейского – выделенная, обособленная), то те, кто хочет прибрать ее к рукам, покушаются на святое. То есть являются пособниками врага (играют за «черных»). Неважно, что они называются по-разному, враг многолик, и те из «наших», кто тоже помогает этому, даже если из «благих – человеколюбивых и демократических» побуждений, и тогда, и сегодня являются пособниками врага. Но все их потуги бесполезны, и из милости к ним мы вынуждены повторять: «Одумайтесь!»
И вновь проявил себя Промысел. В некоторой части русской элиты, как и после «Февраля» и «Октября», (не надо полностью уповать только на «глубинный» народ, а и на некоторых мужей достойных, Господом народу посылаемым – армия без командира это, не армия), – появилось осознание происходящего. Выделились лидеры, и уже за ними пошел народ. Как и в случае с Данко (А. С. Пушкин), толпа растоптала «сердце» лидеров, не стал Пожарский царем, бояре, как и в случае Флавия и Корнелия, перехватили инициативу, и поэтому та династия, что установилась потом на Руси, кровью своей искупала сей грех до окончания своего царствования.
Глава 18. Время Романовых
Казалось бы, вот оно счастье на земле, царем выбрали сына первосвященника. Но если у евреев первосвященство и царская власть были четко разделены, в Первом и Втором Риме это также соблюдалось, во времена Рюриковичей никто из великих князей не помышлял о первосвященстве, и никто из митрополитов не думал о царской власти, то чему радоваться, если сын митрополита Ростовского Филарета стал царем, а митрополит, вначале Ростовский, а уже потом Московский, Филарет даже некоторое время единолично управлял Русью? Если автор ранее «критиковал» римских епископов за «вхождение» во власть мирскую, то почему он должен приветствовать вхождение русских епископов
