«Горки – символ восхождения. Икона – чтобы остановиться перед вечностью, заглянуть в себя с покаянием, очистить себя… Пейзаж – как взрыв, в мире такого нет…»
«Архитектура – обратная, расфокусировка. Входит в глаз зрителя…»
А термины! Музыка: паволока, левкас, доличное письмо, лессировка…
…– Спать нужно в рубашке с длинным рукавом и с платком на голове, – спросонья проинформировала меня Анютка, и, только коснулась подушки, провалилась в сон. Её платок, завязанный на макушке, сразу слетел. Да что уж, она – ребёнок чистый. А я свой завязала, обмотав вокруг шеи, покрепче.
Долго уснуть не могла. Келья – на втором этаже. Окна плотно зашторены, но светло. Темнеют иконы, высится шкаф, в котором, на плечиках, праздничная монашеская одежда.
Пыталась проанализировать свои ощущения. Непреходящее чувство вины и собственного недостоинства. Не в своей тарелке я тут… На ферме было проще. Чтобы тут быть, и не сгорать заживо, нужно исповедоваться не так, как обычно. Слабо убралась я в своей внутренней клети. Подмела посерединке, а по углам-то – горы сора. Слежался, закаменел. Тяжко… И молитва здесь должна быть, по-возможности, непрерывной. А мысли рассыпаются, как горох…
И всё-таки тут хорошо. Словно в ладошках. Под невидимой защитой. Никто не нападёт, не посмеет!
Тихо открылась дверь, вошла матушка Елена с кропилом и кружкой святой воды. С молитвою покропила всё вокруг, и нас с Аней тоже, и я не заметила, как уснула.
Глава 6. Фотокорреспондентша
Ещё накануне вечерней службы матушка Елена подвела меня к настоятельнице монастыря, спокойной, немолодой, с тонким, немного болезненным, но одухотворённым лицом монахине. Бывшей учительнице, как выяснилось позже. Сказали ей о том, что я захватила цифровой фотоаппарат, и она – негромко, ровным голосом:
– Фотографируйте побольше, нам пригодятся снимки. Выбирайте интересные ракурсы.
…Встали рано, но в храме уже вычитывались Часы. Вскоре шорох пошёл по рядам. Владыка!
Начался Чин переоблачения. Дьяконы меняли верхнюю одежду Владыки, который стоял среди нас, мирян, поднесли ему воду для умывания, полотенце, крест, митру… Четверо батюшек выстроились по бокам, по двое с каждой стороны.
Я робко достала фотоаппарат. Сделала несколько снимков, отключив фотовспышку, чтобы не слепить Владыку, батюшек и окружающих людей. И, к большому огорчению, увидела, что снимки получаются размытыми. Пришлось, вздохнув, подключить вспышку. Ободрило и то, что с другой стороны фотографировала тоненькая девушка, которую тоже благословили на это дело. Так Владыка и остальные оказались под перекрестным огнём наших фотовспышек.
