– К болящим.
– Еще и к путешествующим! Вот и ешьте, что дают. Дома будете поститься.
– А причаститься тут, в больнице, можно?
– Нужно. Я буду в следующий вторник, вычитывайте понемногу все. С утра чаю попейте там, с булочкой. На обед не ходите. В четыре вечера я приеду.
Благословил меня. В палату я прилетела как на крылышках.
На следующий день мы с Валентиной решили прогуляться по больничному двору.
Я задыхалась, но посижу на лавочке, глядя на буйную зелень, муравьев под ногами, тучи, сосны и голубей – снова поднимаюсь. Идем, расхаживаемся.
У Валентины тоже полиартрит, но она крепче меня, лекарства лучше переносит. И она прекрасно знает, что это такое – болеть непрерывно второй десяток лет. Жалость к ней, и к Маришке, да и всем болящим в этом муравейнике – клинической больнице, жгла мне сердце.
Но более мучила невозможность сказать вот ей, вот ему, вот им, какое это счастье – вытрезвляющее душу страдание!
Да если бы не болезнь, я бы никогда не пришла в храм, не узнала Христа, не ощутила бы неземную, невыразимую, ошеломляющую сладость общения с Ним… Господи, как передать людям все, от чего разрывается сердце. Но я, «миссионерка», молчу, если не спрашивают, насмерть молчу. Ибо как сказано – «не навреди»!
– Ты куда это ходила вчера вечером? – спросила вдруг Валентина, щуря свои карие с раскосинкой глаза.
Я, подумав, ответила, как можно безмятежнее, но честно:
– В церковную лавку. Исповедалась отцу Константину, он в кафедральном храме служит.
– То я смотрю, заявилась такая сияющая, а ничего не говорит…
Я глянула на нее мельком – не насмешничает ли? Нет, вполне благожелательно говорит. Но почему, я чувствую, лишнего ей говорить не нужно?
В палате появилась еще одна обитательница – миниатюрная буряточка Саяна. Ходила она с палочкой, возраста была неопределенного, казалась то дряхлой старушкой, то – молодой, и мы с Валентиной очень удивились, узнав, что она наша ровесница.
Я уже тогда не скрывала, что хожу в церковную лавку за святой водой и газетами «Православное Слово», которые, прочитав, возвращаю.
Саяна начала разговор первой:
– Лежала тут одна, православная, сказала, что наша вера неправильная, всяко ругала буддизм.
Я растерялась, но ответила мирно:
– Я тоже думаю, что наша вера самая истинная, но ругать вашу веру не буду, если нужно – Вам Господь Сам все откроет в свое время. Я люблю православие.
– А чего ж ваш Христос терпит, что людей убивают, войны всякие?!
