– Энн надо сменить.
– Вон Таисия Андреевна, Лидочкина бабушка. Попросим ее.
– Рита спит крепко, – успокоила она Ивана Ивановича. – Вот, креслом загородим, чтобы не упала, и всё.
Взяла правнучку на руки и понесла домой.
После ужина Иван Иванович сказал:
– Я девочек по домам развезу.
– Я пешком прогуляюсь, – дернула плечом Аня.
– Как хочешь. Анечка, поехали?
Энн растерялась. Она переводила взгляд с Ани на Вальку, потом на Ивана Ивановича и не могла решить, как ей быть.
– Энн, поезжай, бабушки тебя заждались. А я Аню провожу, – сказал Валька.
– Я прекрасно дойду одна.
– Конечно, дойдешь. Но правила приличия требуют, чтобы джентльмен проводил даму.
Аня сверкнула на него глазами и полезла в машину. Иван Иванович подсадил Энн, подмигнул Вальке и уехал.
«Все так помогали бабушке, так хорошо относятся. Но на душе тяжело. У бабушки спрашивать нельзя, Иван Иванович сказал. Кажется, мои расспросы неумные. Поговорю с дядей Юрой».
С утра пришёл к бабушке краевед Денис. Он размахивал руками и орал от возмущения. Бабушка и посмеивалась над ним, и шикала, чтобы потише говорил, но расстроена была не меньше своего любимого ученика и единомышленника. Дело в том, что местные власти дали разрешение одному хрущу строиться на Надеиной поляне.
Что за поляна? Название Валька когда-то слышал, но ему казалось, что это где-то далеко, за какой-нибудь деревней.
– Это что? Урочище, заповедник?
– Это священное для утятинцев место, – ответил Денис. – На ней даже скотину никогда не пасли. Косить – косили, а гадить ни одна двуногая скотина не решалась.
– Священное-то, может, и не священное, – вздохнула бабушка. – Но чистое. Весь город туда ходил травы собирать: душицу, зверобой, чабрец, подорожник.
– А легенда о поляне? Это ведь действительная история – исцеление Якова Черемисинова.
– Что за история? – заинтересовался Валька.
– Я тебе потом расскажу, – пообещала бабушка.
– А что толку? У нас все эту историю знают, да выступить в защиту малой родины не хотят. Зарплата не позволяет, – опять заорал Денис.
Бабушка болезненно поморщилась. Валька понял, что краевед бросил камушек в огород дяди Юры. Он работал директором музея, и как муниципальный служащий против власти выступать не мог. А как краевед просто был обязан. Но Денис тоже хорош! Знает же, что бабушка тут ни при чём, но продолжает цеплять за больное.
– Вот что, Денис, – сказал Валька. – Шёл бы ты лесом… на свою поляну. У бабушки инфаркт был в прошлом году. И нечего ей нервы трепать.
