– И куда это вы идете в такую пору? – спросила Татьяна Ивановна.
– На кладбище! – каким-то грубым басовитым недетским голосом ответила девочка.
– Ночью-то что там делать? – удивилась Татьяна Ивановна.
– Надо! – ответила девочка и затянула «Коневскую»:
Зайчик спит в зеленой травке,
Змейка ползает в канавке,
И зажмурила глаза
Под березою коза.
В руках девочки был какой-то тряпичный клетчатый заяц. Под расстегнутым пальто на платье тоже была какая-то бледная аппликация в форме зайца. Или грязная игрушка отпечаталась на платье? Тут один из подростков взял девочку за руку и подхватил:
Не звени, мошкара,
Все заснули до утра!
Дети прошли. Вслед за старухой по дальней стороне дороги шла, четко печатая шаг, какая-то нескладная фигура. Наблюдая за детьми, Татьяна Ивановна не глядела на нее, и только когда вслед за парнем дети действительно свернули направо, на дорогу, ведущую к новому кладбищу, она подумала, что же в ней необычного? Короткое туловище и длинные ноги в галифе и сапогах. Да нет же, нормальная фигура, только за туманом головы не видно… Тьфу, привидится же такое… Если бы еще пожить, так пора операцию на глаза делать…
А в это время с ней поравнялась еще одна нескладная фигура. Впрочем, чего же в ней нескладного? Просто беременная.
– Дочка, а ты куда одна на таком сроке?
– На кладбище… – тихим бесцветным голосом ответила она.
Тут уже Татьяна Ивановна не выдержала. Выскочила на дорогу и обхватила ее руками. Беременная стала оседать. Что-то полилось на дорогу.
– Мне надо… надо… – шептала беременная.
– Да что вы тут творите! Тебе о ребеночке нужно думать! Сейчас возьму телефон и вызову скорую! – но никак не могла выпустить из рук женщину, безвольно повисшую у нее на руках. – Тебя как зовут?
– Таня! Таня! – неожиданно громко закричала беременная и направила свет фонарика в лицо Татьяне Ивановне.
Татьяна Ивановна непроизвольно зажмурилась, а затем открыла глаза. Она сидела, привалившись к остановке и обняв сумку. Чуть дальше, минуя ее, остановилась машина. Из полуоткрытой дверцы выглядывала Таня и дрожащим своим тонким голосом спрашивала: «Таня?». Подхватив сумку и натянув туфли, Татьяна Ивановна захромала к ней. Усаживаясь на заднем сиденье, она подумала: «И приснится же такое!» С водительского сиденья улыбался сын Тани Ромка. Машина чуть проехала вперед, и, развернувшись, помчалась в сторону Утятина. Когда проезжали остановку, Татьяна Ивановна увидела, что напротив нее на асфальте расплывается большое мокрое пятно.
