– Какие у вас планы на завтра?
– Мужики в Уремовск поедут, а я с тобой останусь. Поговорим хоть, а то всё некогда…
– Очень удачно. Я с твоими до Уремовска – и домой на поезде.
– Как же так, – растерялась Таня. – Два года не виделись, и на два дня приезжать… да после приступа… не пущу!
– У меня на послезавтра талон к зубному. Зубы я вставляю.
– Позже вставишь.
– Нет, это у меня бесплатное протезирование. Поеду.
У Тани даже слёзы выступили на глазах:
– Господи, да что же это! Пойду готовить что-нибудь на дорожку… вечером хоть посидим. Да, забыла сказать. Елена Игнатьевна звонила. Звала в гости. Я сказала, что ты заболела. Она вечером зайдёт.
– Она работает?
– Да, в музее. Как ушли её из школы, так она там и прижилась. А какой математик! Её выпускники куда угодно поступить могли!
– Репетиторством бы занималась.
– Это ваше поколение, оно какое-то… бессребреники, вот! Она если с кем занимается, то принципиально за так. Как Елена Карловна. Эта краеведение чуть не сорок лет ведёт, и тоже без зарплаты.
– А ты помнишь Руину?
– А как же. Елена Карловна после неё стала клуб вести.
– А до Руины был Алексюта. Так что у нас всегда найдётся человек, который чужих детей не за деньги учит.
Таня ушла в дом. Татьяна Ивановна побрела вдоль забора, разглядывая цветы. Было неудобно перед подругой, которая так искренне расстроилась из-за её внезапного отъезда. Но было и чувство огромного облегчения от принятого решения.
Вечером зашла Лена Тумбасова. Позвала: «Пошли к Лене Шпильман!»
В этом доме Татьяна Ивановна не была с детства. Лет сорок точно. Но как же мало что изменилось здесь! Всё те же белёные стены «с накатом». Круглый стол, застеленный бархатной скатертью. Массивные до потолка закрытые книжные шкафы, такой же буфет. В углу под окном – пианино с двумя массивными подсвечниками. Единственное изменение – посреди зала стоит голубая детская коляска.
– Чей? – спросила Татьяна Ивановна.
– Юрин. Марина в поликлинику пошла, оставила на часок.
– На кого похож? – Тумбасова отвернула пелёнку, и сама ответила. – На Карла Ивановича!
Подруги засмеялись.
– Ну, правда, поглядите, не хватает только шляпы и галстука. А соску держит как Маяковский папиросу.
В это время в комнату зашла молодая женщина с недовольным выражением лица.
– Спасибо, Елена Карловна. Мы пойдём.
Взяла коляску и потянула её к выходу. Хозяйка вышла за ней следом и тут же вернулась.
– Чем она недовольна? Или всегда так? – спросила Лена Тумбасова, усаживаясь за стол.
