Я вернулся на виллу и попросил приготовить комнату на двоих. Тётки загалдели. Но я заранее приготовил фразу на английском и выдал им, что я здесь в гостях у Иты Трашкиной, которая приглашала меня с друзьями. Так что будут здесь жить переводчик и юрист. Кажется, родичи Ите позвонили. Наверное, мои слова она подтвердила, потому что комнату приготовили.
Наутро группа поддержки приехала. За рулём девушка. Витьку я узнал, он в нашем универе учился, только на другом факультете и постарше. Обрадовался, и он мне тоже. Сказал, что в России был евреем, а здесь его все зовут русским. Язык ещё дома выучил, здесь прижился и доволен, но осознал, что менталитет у него русский. Сказал, что он теперь израильский колхозник. Живут они в каком-то поселении, называется кибуц, выращивают овощи. Его подруга Рина, худенькая такая смуглая девчонка, мне сначала не понравилась. Хмурая, по-русски не так много слов знает. Сразу предложила в море окунуться. И позвала няньку Натана с собой. Бабы загалдели, но она так ловко их осадила. Бросили они вещи, пошли на море. Впереди нашей группы неслась Рина с Натаном на руках, за ней едва успевала толстая нянька, сзади мы с Витьком, о прошлом вспоминая.
Окунулись, улеглись на песок, Натанчик совком траншею копает, Рина с ним воркует. Ба, она с ребёнком совсем другая! Я даже позавидовал Витьке, какая она хорошая. И Натан, он сразу так к ней потянулся. И со мной играть стал, звал «Лё».
За два дня мы все окрестности осмотрели. Рина оказалась любительницей всяких древностей. А мы с Витькой не очень. Ну, театр там такой круглый, как цирк для гладиаторских боёв, ну, мозаичный пол, который был в бане, где древние евреи сколько-то там тысяч лет назад мылись. Ещё колонны полуразрушенные, на которых раньше крыша держалась. Может, храм, а может, крытый стадион. Ладно, дамы, не смейтесь, Витька меня на фоне этих развалин снимал, потом видео посмотрите.
Да, забыл сказать, в первый же день, как Рина приехала, она предложила мне свозить Натана к матери, это, мол, её поддержит. А Ита отказалась его видеть! Представляете? Вот тогда я напрягся. Что-то там было неправильное, и я попросил девушку разузнать у соседей, что с этой семьёй не так. Она попыталась, но потом сказала, что это тебе не кибуц, где всё на виду. Вокруг соседи состоятельные, живут изолированно, и если что знают, то языки распускать не привыкли.
На четвёртый день состоялось оглашение завещания. Дядя пригласил меня к себе в машину, но я сказал, что поеду с переводчиком и юристом. Он обозлился.
