– Всё, Саша? А ничего, что она ещё год назад померла?
Удар Огородников держать умел. Пока до Натальи Алексеевны доходил смысл произнесённого, он сорвался с места, метнулся до окна, несколько секунд постоял, отвернувшись, потом назад:
– Показывайте.
– Вот, в почте.
По кивку Ивана Иванович она тоже подошла к столу и уставилась на экран. Но ничего не видела. Адвокат её состояние понял и пояснил:
– Я запросил сведения о ней по месту рождения. Галина Владленовна Савельева родилась там двадцать семь лет назад. Инвалид детства. Диабет по первому типу. Как водится, после восемнадцати лет группу сняли. Работала операционисткой на почте. Инсулин ей вводился автоматически помпой такой специальной, знаете, на живот крепится ремнём? Срок годности аппарата истёк, сахар скаканул, кома и смерть. Ничего криминального. Вот свидетельство о смерти. Вот экспертиза медицинского оборудования. Вот несколько фотографий, по моей просьбе из семейного альбома переснято.
– Ни капли не похожа, – растерянно сказала Наталья Алексеевна.
– Поэтому ваша так красилась. Под фотографию на паспорте. Я же говорил, ей светлые волосы подходят.
– Документы как пропали? – спросил Огородников.
– Незадолго перед смертью потеряла паспорт. Получила новый. Но, когда умерла, старый паспорт обнаружился дома, а новый не нашли. Мать давно умерла, Галина жила с отцом, после похорон дочери он запил и через полгода допился до смерти. Остался брат, который значительно старше, жил со своей семьёй отдельно, с сестрой и отцом почти не общался. Об окружении рассказать ничего не мог. Соседи говорят, что Савельевы были необщительными, и никто к ним не ходил. Ну, до запоя отца, дальше там был проходной двор.
– Ясно, документы спёр и продал кто-то из собутыльников, тут концов не найдёшь. Зачем фальшивой Галине замужество было нужно, легализоваться? Если так, то теперь Трашкины никому не интересны.
– Ты уверен?
– Что опять не так?
– Детский праздник в «Озёрном».
– А что, там дети нафантазировали… подождите… там Саша Трашкина была? Я убью этого Кожевникова! Вот что мне делать с этими сынками вышестоящих пап? Но, может…
– Не может. Смотри.
– Это вам Стёпка дал? Ну, гад! А эта дрянь под куклу вырядилась!
– Узнал, Саша?
– Мода у девчонок на неё, как у моих сверстниц на Барби. У племянницы такая, сам дарил на девять лет. Вроде бы, научена за чужими не ходить, но за этой бы не удержалась! Ладно, я пошёл. Спасибо, благодетель, фронт работ мне определил!
