Доцент Кривошеева сделала над собой усилие и проглотила сырое тесто:
– Да, м-м-м…Спасибо! Очень м-м-м.. вкусно. Я тут хотела доложить…
– Да вы кушайте, кушайте! – перебила доктор исторических наук. – А то вы у нас кожа да кости. Пока не съедите все блюдо, я вас не отпущу! Кстати, как там ваша диссертация?
– Да, да! Диссерта….Ик!
На тарелке было не меньше килограмма кондитерских изделий. Требование съесть все до конца привело исследовательницу трансперсональных коммуникаций в ужас. У нее заурчало в животе.
– В начале учебного года вынесу на обсуждение Ученого совета. Ик! Извините!
– Люсенька, принесите нам чай! – распорядилась Ростовская. – Марину Викторовну тошнит.
В кабинет, пританцовывая, вошла Люся с подносом. После третьего глотка до доцента Кривошеевой начал доходить смысл всего спектакля.
Минувшей осенью начальница предложила ей написать за нее монографию, но Кривошеева отказалась. Она по своей наивности еще думала, что защита ее собственной диссертации для факультета важнее, чем работа «научным негром». Ни для кого не было секретом, что все научные труды были написаны за декана иногородними аспирантами. Поговаривали, что у этой великосветской дамы очень прочные связи наверху. Именно благодаря им их факультет социальных коммуникаций разрастался с каждым годом, как на дрожжах, вытесняя из полукруглого здания менее расторопных соседей.
Марина аккуратно отодвинула от себя железное блюдо и вспомнила тот неприятный разговор. Ей вдруг сразу стало ясно, почему за весь год у нее не было ни одной премии.
Лисьи глазки забегали по ее растерянной физиономии:
– Так быстро? То есть ваша диссертация уже почти готова?
– Да, – кивнула Марина, пытаясь найти салфетки в глубине своего объемистого портфеля. – У меня закончены полевые исследования. Я провела более двухсот интервью и выявила любопытные корреляции. «Социальные научности» обещали напечатать статью в октябре. Мне кажется, я стою на пороге маленького открытия.
– Как интересно! – мадам Ростовская резко выдернула клеенку из-под своего королевского блюда, и все ее кренделя посыпались прямо на брюки доцента.
Железо звякнуло по полу. Все честолюбивые планы Кривошеевой накрылись медным тазом.
– Ой! Ну надо же! – заворковала хозяйка кабинета. – И как вас угораздило? Так о чем же диссертация?
– О вечной проблеме выбора: быть или казаться, – сжав зубы, ответила гостья.
С жирными пятнами на штанах она легко могла показаться бомжихой из подворотни соседнего дома.
