С этими мыслями она бросила прощальный взгляд на открытое кухонное окно. Если с ней что-то случится, то какая разница, будет вечером дождь или нет?
– Выбирайте. Вам капучино или американо?
– Я вообще-то всегда беру двойной эспрессо. Но если нет, то давайте американо, – ответил молодой человек, которому она всего час назад раскрашивала невидимое лицо водоэмульсионкой.
– Ладно, давайте спокойно посидим, кофейку попьем, – примирительно произнесла она. – Вы бы сказали, что надо было двойной эспрессо.
Человек с крашеным лицом вздохнул:
– Да ничего. Все равно спасибо!
Они помолчали пару минут, отпивая горячий кофе из своих стаканчиков.
– Я вытащила вас из дома по одной простой причине, – отчетливо произнесла Кривошеева, сделав последний глоток. – Вы мне нужны для эксперимента. Не бойтесь, я не буду вас пытать в подвале или убивать на электрическом стуле. Скажу вам честно, Ложечкин, вы мне глубоко безразличны со своей жизнью и даже со своей смертью.
За спиной послышалось угрожающее сопение сильного молодого мужчины.
Кривошеева усмехнулась:
– У меня нет волшебной палочки. У меня есть только рабочая гипотеза, которую я хочу проверить. Скоро вы сами все узнаете. Вы теперь мой подопытный кролик – белый, ушастый и пушистый. Допили? Тогда едем дальше.
«Нива» снова тронулась с места и вскоре попала в плотный поток. Чем медленнее теперь катилась ее машина, тем сильнее в исследовательнице разгорался научный азарт.
Пробка растянулась до самого путепровода. Ложечкин разглядывал людей в соседних автомобилях и напряженно думал, что самое пустое занятие – это стояние в пробке.
Марина тоже думала о дорожных заторах. Хвост из машин напоминал ей очередь за дефицитом в доисторические восьмидесятые. Тогда дефицитом было практически все: от детских колготок до стирального порошка. Людям также приходилось терять время, ожидая, что вот-вот случится что-то хорошее. Что, например, вынесут еще одну коробку, припрятанную для «своих».
– Я, наверное, застряла в прошлом, – подумала вслух она и, вжавшись в в сиденье, закричала:
– А-а-а! Что вы делаете?
Прямо за ее «Нивой» взвыла полицейская сирена. Белый «Мерседес» настойчиво требовал освободить пространство для двух плотных тел. Кривошеева сжалась еще сильнее и стала вписываться в левый ряд.
– Аккуратнее! – не выдержал подкрепившийся заочник. – А то вы так угробите и себя, и меня.
– Тут вам не такси, – жестко оборвала его отчаянная водительница. – В следующий раз вызывайте скорую или службу спасения.
