– Благодарю от всей души, Ваше Величество! – Хайми, выпустив отдёрнувшуюся руку, склонился в очередном почтительном поклоне, – Я счастлив, что могу своими скромными способностями и возможностями, быть полезным, и служить вам!
– Ха-ха-ха! – король рассмеялся искренне. Похоже, понял иронию фразы, – Донн Хайми! А вы, оказывается, не только профессиональный Ассенизатор, но и искушённый придворный! Впрочем, я понял это, едва увидел этот ваш новый колет! Итак!
Поскольку сегодня вечером, то есть – через каких-то три часа, вас ждёт обычная работа, не смею задерживать! И предлагаю вам с молодой супругой пройти в ваши новые апартаменты, и заняться…
Делом!
А, да! Я же забыл сказать, что по моему приказу для вас приготовили более… э-э… достойные и удобные комнаты! В непосредственной близости – к моим покоям! Но вы там ещё не были… Ну, ничего. Мой гофмейстер проводит вас!
Должна же быть хоть какая-то польза и от него!
– В таком случае позвольте нам с супругой ещё раз от всей души поблагодарить вас, Ваше Величество, и откланяться! – донн Хайми нарочито медленно и торжественно предложил руку донне Нюсхейм, – Донна Хайми, прошу вас!
Донна, вначале не понявшая, что это обращаются к ней, недоумённо посмотрела на него. Затем до неё дошло: молча, и с реверансом, она уцепилась за руку своего нового мужа, и скромно потупила глазки. Но предпочла промолчать.
Донн Хайми ещё раз поклонился, ещё не сдвинувшись с места, Его Величеству. Донна тоже присела в очередном реверансе. Его Величество кивнуло:
– Не стоит благодарностей, мой друг! Впрочем, думаю, это вы поймёте несколько позже… – последнюю фразу Светоч сказал вполголоса, но слышно её наверняка было всем присутствующим, – Спокойной ночи, донн Хайми!
Впрочем, сомневаюсь, что она будет таковой… Ха-ха-ха!
То, что после венчания донна Нюсхейм как бы перестала существовать для Его Величества, сказало Хайми ещё больше. Значит, посмела что-то эдакое выкинуть, чем сильно оскорбила королевское достоинство. Ну, или нечто такое, от чего у того опало всё его «королевское» естество! А такого Светоч не прощает!
Да и кто бы простил…
Но сейчас, когда они шли по узкому и тёмному коридору, освещаемому лишь факелами в держаках, расположенными через каждые двадцать шагов, за широкой и статной спиной гофмейстера, донна Корнблатта, Хайми молчал, и только поглядывал иногда на свою новоиспечённую супругу.
Та молчала, навалившись действительно почти всем своим крошечным весом на его руку. Но губы снова кусала, и лицо казалось куда белее, чем это можно было бы объяснить переусердствованием с пудрой.
