чудовищем?
Артемий умолк, судорожно глотнул. У кого угодно устанет горло столько говорить.
– Кстати, если тебе интересно, ту красную бейсболку я тем же вечером выкинул в мусорный бак.
Таких подробностей Алексей не знал, но он был не первый, кому Мясник рассказал про «начало отсчёта». Психиатр знал, что вздувшееся и бледное тело этого Сёмы нашли, когда вода в карьере порядком испарилась под палящим солнцем лета следующего года. Уже через десять лет череда убийств, объединенная схожим почерком, возобновилась и не ограничилась не то что районом с заброшенной стройкой, но даже одним городом – жертв находили в разных городах по всей европейской части страны. Поражало терпение Мясника, он мог отказаться от убийств надолго. Но не навсегда. Это сгубило его, как и подавляющее число серийных убийц.
Алексей заметил на лице Артемия что-то неестественное – слабая ухмылка. Не будь он представителем своей профессии, не сказал бы, что она фальшивая, как у всех психопатов.
– Что-то не так?
– Нет, док. Просто жду, когда ты начнёшь размышлять о влиянии первого убийства на всю мою жизнь.
Поразмыслить было о чём. Первое убийство на стройке –убийца через время открывает успешный строительный бизнес. Но Алексей не хотел доставлять ему такого удовольствия.
– На самом деле я думал о другом. Личина успешного бизнесмена и уважаемого члена общества шла на пользу, не правда ли?
– Более чем. Тут ты абсолютно прав, мозгоправ. Внешность у меня, так скажем, не очень располагающая, но манерами и щедрыми пожертвованиями в разные фонды, я отводил от себя весомую часть подозрений.
Алексей расстегнул верхнюю пуговицу рубашки.
– Днём заниматься благотворительностью, а ночью – забирать жизни. Наверное, ни один психиатр не поймёт как вам, убийцам, это удаётся.
– Разве можно понять чистое зло?
– Значит ты признаёшь, что совершал зло.
Тут Мясник совершил неожиданное – он наклонился вперёд. Цепи звякнули, после из его уст прозвучало то, что Алексей на всю жизнь запомнил:
– Ты не понял, пацан. Чистое зло – это я, а не мои деяния.
Через минуту хриплый голос нарушил тишину:
– У тебя есть хобби?
Алексей ещё в университете усвоил одно правило – ни у клиента, ни у психиатра не может быть друг к другу слишком личных вопросов.
– Я иногда выбираюсь на рыбалку.
– А я вот людей мочу. И для меня убить так же просто, как для тебя выловить рыбёшку из речки поутру.
– И никаких угрызений совести?
Вопрос ради вопроса, итак ответ очевиден.
