Голос Березовского был бесцветен, звучал сухо. Искра Булатовна с жаром подтвердила:
– Безусловно, как что узнаю, сразу к Вам.
Несолено хлебавши, Тихон Сергеевич вернулся к себе.
Без Огнецвета заниматься исследованиями не имело смысла, свою часть работы нейрофизиолог выполнила давно. Содействие Артёма Игоревича лишь отдаляло неизбежное завершение проекта. Решив, что более нет причин задерживаться на работе, Элинская начала собираться домой.
Временное жилище встретило Искру запахами выстиранного белья и средства для мытья паркета. Уборка, проведённая накануне, помогла ей немного успокоиться. В квартире было тихо, ветерок покачивал занавески открытых окон. Скинув с себя обувь, Искра бросила ключи на столик в прихожей и прошла в комнату. Из-за стянутого на затылке тугого пучка, у Элинской разболелась голова. Искра с наслаждением распустила волосы, и они волнами легли на спину. От жаркой погоды хлопковая рубашка стала влажной и неприятно липла к коже. Элинская почувствовала непреодолимое желание принять душ, желательно в одежде. У неё не хватало сил даже снять с себя рубашку и брюки. Платья нейрофизиолог не выносила на дух. Едва она начала плавно расстёгивать застревающие в петлях пуговицы, как за спиной раздалось покашливание. Вскрикнув от испуга и неожиданности, Искра схватила валявшуюся на диване массивную энциклопедию двадцатых годов и замахнулась книгой на пришельца.
– Искра Булатовна! Это я!
Прикрывающий огромными ручищами голову Ланграф, выглядел нелепо. Его волосы цвета соли с перцем забавно взъерошились, и образ строгого, большого начальника померк в глазах Элинской. Она шагнула в сторону, на всякий случай, не выпуская из рук увесистый том.
– Борис Семёнович? – тихо позвала она Ланграфа, будто боялась напугать. Начальник выпрямился во весь свой немалый рост.
– Что же ты, Искорка, сразу за книжки хватаешься.
Он отряхнул с рукавов тёмно-синего пиджака невидимые пылинки. Его брюки, подобранные в тон пиджаку, были измяты. Некрасивые складки на костюме вкупе со взлохмаченными волосами придавали Борису Семёновичу жалкий вид. Нейрофизиолог положила книгу на пол и растерянно поинтересовалась:
– Так что Вы здесь делаете?
Ланграф неопределённо крякнул и пригладил растрёпанные пряди.
– Ох, Искра Булатовна. Ты даже не представляешь, в чём тебе пришлось принять участие.
Элинская ощутила в груди зарождающуюся ярость. Жгучая волна гнева, подобно лаве, извергаемой вулканом, начала подниматься на поверхность. Искра выпалила:
