– Искра Булатовна? Всё хорошо? Может, хотите чем-нибудь поделиться?
Искра и начальник встретились глазами. Она неохотно отозвалась:
– Нет, я в порядке и всё поняла. Поработаю с Артёмом Игоревичем.
Березовский, осознавая, что нейрофизиолог далеко не в порядке, всё же повторил сказанную днём ранее фразу:
– Не волнуйтесь, Огнецвет сам скоро объявится.
От слуха Элинской не утаилось, что уверенности в голосе Тихона Сергеевича поубавилось.
Со дня исчезновения Огнецвета прошла неделя. Куда он мог пропасть, никто не смел и предположить. Поиски силами компании успехом не увенчались. Искра Булатовна прислонилась к стене, и скрестив руки на груди, покосилась на Санду. Она невольно скривилась: Артём Игоревич вызывал у неё крайнее раздражение и несметное количество минут, проведённых вместе, ситуацию не улучшали.
– J'abandonne6! Всё, с меня хватит. Не имею ни малейшего понятия, что сотворил с кодом Максим Константинович, но больше я ничего сделать не могу.
Санду гневно хлопнул по компьютерной панели крупными ладонями и отошёл в сторону. Элинская, выслушав негодование Артёма Игоревича, тихо ликовала. Инженер, назначенный временно заменить Огнецвета, несколько лет назад работал в отделе нейронной инженерии. И теперь, он каждый день опаздывал ровно на двадцать минут, тогда как Искра приходила по-прежнему на час раньше. Его фланелевая рубашка пропиталась насквозь запахом табака, на который был давно введён мораторий, а рабочий халат, усеянный пятнами неизвестного происхождения, заставлял нейрофизиолога морщиться от отвращения. А главное, он не был Максимом Константиновичем.
– Так, может, Вам стоит отказаться от проекта? Будем уповать на возвращение Огнецвета, – робко предложила Элинская, надеясь, что гордый Артём Игоревич, вернётся в свой отдел инженерных систем. Искру мутило от одного взгляда на одутловатое лицо Санду. Инженер развернулся к Элинской, и его маленькие глазки сощурились. Он сердито засопел и ответил тоном, не предвещающим ничего хорошего:
– Вам всё не терпится от меня избавится, Искра Булатовна. Я для Вас как бельмо на глазу. Не беспокойтесь, не премину сообщить Тихону Сергеевичу о своём полном профессиональном бессилии.
Артём Игоревич, не скрывая своего возмущения, устремился к выходу из лаборатории. От столь быстрого шага, полы его не слишком чистого халата, развевались, что придавало его походке ещё более угрожающий вид. Демонстрация праведного гнева не возымела на Элинскую никакого эффекта. Разве что, ей стало немного легче от ухода обозлённого инженера.
