– Шевели ногами, – Алиша взялась за край тележки, приподняла, помогая проехать очередной сложный участок. Лавинья и не думала останавливаться.
– Да ты, Сцинка, ещё хуже, чем иной мужик, себя ведёшь! Выше себя ставишь! И мужиков выше, и женщин! Не так?
Алиша промолчала, выбирая, куда наступить. Дорога была ненадёжна. Мадам же разошлась.
– Вот скажи, Сцинка, что, нет убийц среди мужчин лучше тебя?
– Отчего нет? Очень много их, кто лучше меня.
– А среди женщин?
– Да и среди женщин хороших убийц хватает. Некоторым я и в подмётки не гожусь. Я и ядов не знаю, и оружием не всем владею. – Алиша задумалась. – Да много чего есть, чему я не научилась…
– То есть, и женщины лучше тебя есть? – Лавиния раскаркалась. – Так ты на мне отыгрываешься? Чем же моя профессия хуже твоей? Или радость доставлять, оно порочнее, чем людей резать? Я к вашей гильдии воров и убийц не принадлежу!
– А могла бы. Кто Ксандро зарезать пытался? По груди, это ты его.
– Защищалась я! Моё дело тоже непростое. Всем подряд разрешать над собой насильничать, никакого здоровья не хватит!
– Ты б потише, и имя своё не выкрикивай.
– А что, всё Лавинья дура, да дура? Я своё дело знаю! А сколько я девок с улиц забрала, а? Мёрзли бы по углам, по каморкам, да по клоповникам! И ванная у меня организована с водопроводом, вода горячая, простыни, бельё! Кормёжка! Плохо? Разве плохо?
– Так теперь и нет ничего.
– Бывают в жизни и взлёты, и падения… Редко у кого всё ровненько. И дети у меня все по тёплым углам пристроены!
– Помнят они хоть лицо твоё?
– Это им не надо! – Лавинья встряхнула головой. – Что же ты тогда со мной дружбу водишь, если я такая плохая?
– Столько людей из-за тебя перерезала…
– Жалеешь? Больше, меньше, тебе есть разница? Или, думаешь, за каждого зарезанного в аду будут годки накидывать?
Сцинка промолчала. Хоть бы и накидывались. Не может быть там хуже, чем здесь.
Ксандро сбросили в канаву у городской стены. Никто проверять не будет, кто там валяется. Документов на теле нет, даже если кто случайно и наткнётся, одежду снимут, разве что, хоть бы и нижнюю, и в крови.
Совсем без происшествий не обошлось. Пока толкали тележку, наткнулись на городской патруль.
– А, ну, кто там, стойте! – один из стражников подбежал к ним. Молодой ещё, новобранец. Кто постарше, те вальяжные. Сами потребуют подойти, пригрозят, если есть чем. Вооружена городская охрана плохо.
– Идём по своим делам, проблем не хотим, – спокойно ответила Сцинка. – Да и тебе они не нужны, – добавила, когда молоденький стражник оказался рядом. Он взглянул на её разбитое лицо, отшатнулся. Сцинка, как могла, умылась, прибрала волосы, переоделась в чистое. Но распухшую рожу не спрячешь.
