– У нас что, Бахрушина уже уволилась?
– Нет, Кирилл Андреевич. Заявление она уже написала, оно у меня, отдам в отдел кадров, как положено, за две недели до увольнения.
– А почему её нет на рабочем месте?
– Я её отпустила. Несчастье у неё.
У Кирилла кольнуло в сердце – вот оно, интуиция не подвела!
– Что с ней?
– Позвонили из больницы – Варенька попала в аварию.
И Кирилл помчался к Олесе.
Олеся сидела в больничном коридоре на банкетке и почти сливалась с белым халатом, накинутым на плечи, и белой стеной за спиной. Она сложила руки на животе, как будто он у неё болел, и тихонько раскачивалась, уставившись в какую-то космически дальнюю точку пустыми глазами. Кирилл понял, что случилось непоправимое, и осторожно присел рядом.
Олеся ощущала себя в каком-то страшном сне, в кошмаре, потому что то, что случилось, никак правдой быть не могло. Какой абсурд! Варенька просто стояла на остановке и ждала автобус – что может быть обычнее этого? Как можно въехать в остановку и одним махом оборвать жизни четырёх людей? И потом, ведь она осталась жива. Да, жива! И даже нашла силы попросить, чтобы ей, Олесе, позвонили. Так почему же её не спасли? Как она могла оставить Катеньку без матери? Почему не нашла в себе силы выжить? Нет, это не может быть правдой! Конечно, это сон! Вот и Кирилл в нём появился. Он снился Олесе почти каждую ночь, и в эту тоже, значит, приснился… Надо проснуться, проснуться и придумать хорошее окончание к плохому сну. Олеся всегда так делала, когда ей снились кошмары.
– Как ты? – сочувственно спросил снящийся Кирилл.
– Варенька… Они сказали, что травмы не совместимы с жизнью… Но это не правда! Она не могла бросить Катеньку! Да? Ведь это не правда?
И Олеся с такой жаждой надежды заглянула в глаза Кириллу, что он не смог выдержать этот взгляд, нежно обнял её и прижал к себе. Безысходность правды обрушилась на Олесю многотонной плитой, и она разрыдалась. К ним подошла медсестра со стаканом воды, остро пахнущим валерьянкой.
– Ничего, пусть поплачет, так быстрее отпустит.
19
Кирилл взял на себя все хлопоты по устройству похорон Вареньки. Олесе оставалось только плакать. Эта преждевременна смерть близкого человека совсем выбила её из колеи. Серёжа погиб без неё, на его похоронах она не была, да и за три года их разрыва он успел превратиться для неё из любимого, родного человека в просто знакомого из прошлой, отрезанной от себя жизни. Саша долго болел, и, сколько бы она не тешила себя надеждой на его выздоровление, подспудно была к ней готова. Оформление документов и организация его похорон, которые дети Саши полностью возложили на вдову, отвлекали её от горя. Да и маленький Антошка, ничего не понимающий, но остро чувствующий состояние мамы, требовал от неё собранности и спокойствия. Вот и сейчас она собирала себя в кучку только перед встречами с детьми. И ей даже в голову не приходило, почему совершенно чужой человек – Кирилл, принимает такое деятельное участие в её жизни, взвалив на себя всё остальное.
