– Ты просто невыносим, – произнёс он, выталкивая слова из себя. – А я-то к нему с хорошей новостью.
– Неужели? – не поверил Трофим.
– Да, – почти выкрикнул его бывший одногруппник. – Представь себе, что впервые за многие месяцы к тебе приходит человек с хорошей новостью, а ты его безжалостно отталкиваешь.
– Бред, – сквозь зубы прошипел в сторону Трофим. Весь этот разговор стал его утомлять. И чтобы не затягивать неприятное общение, быстро спросил:
– Что там у тебя за новость?
Лайсон хитро прищурился и с видом человека перехватившего инициативу в разговоре начал излагать.
– Несмотря на твоё вызывающее поведение, скажем прямо, даже шокирующее, руководство полётами хочет дать тебе второй шанс. Никто не умаляет твоих навыков, физической подготовки и других способностей, ты талантливый пилот, – при этих торжественных словах Лайсон улыбнулся и театрально развёл руками.
– И что? – фыркнул Трофим, не спеша верить благожелательному началу высказывания.
– Дурень, – почти ласково протянул Лайсон, – тебе предлагают выгодную работу. Понимаешь? Работу на космодроме. Ну, конечно, не без моего участия…
Космодром. Трофим замер на время, вспомнив те недавние времена, когда такое предложение могло вызвать у него бурю восторгов. Блаженное неведение, как ты прекрасно! Красивая идея, сплоченный коллектив, целеустремлённый взгляд, ещё так недавно казались идеалом для светлого будущего, для роста и развития молодой личности. Но с тех пор как Трофим узнал, что общество безжалостно ко всем, кто немного сильнее других, что оно бесповоротно вымирает, и что у него нет никаких шансов покинуть старушку-Землю из-за глупых предрассудков, иллюзии о космодроме покинули его. Космодром остался зачитанной сказкой для него и чем-то неизведанным для других. Если бы он мог предположить, что знания и где-то мудрость сделают его одиноким среди тысячи заблуждающихся, стал ли задавать столько вопросов? А сколько вопросов только родилось за последнее время!
И сейчас перед ним стоит какой-то жалкий никчёмный человек, который полагает, что что-то значит для общества лишь потому, что служит на космодроме, служит утопической идее покорения космоса, когда само его существование, как и существование его потомков, стоит под большим вопросом. И самое интересное, он считает себя этим выше своего собеседника, простого пограничника.
Трофим рассмеялся. Он смеялся, обхватив голову руками на изумление Лайсону, который начинал подумывать о расстройстве сознания бывшего одногруппника.
