Вдруг подумалось на миг: а вдруг приревновала? Совсем как он когда-то к Баюну. Но в том и разница между мужиком и бабой, что он может себе позволить, скажем, насладиться другими, женский промысел – ждать, когда набалуется. Хотя, что он знает об укладе ее мира? Не припомнит, чтобы даже спрашивал.
Коль и правда приревновала, что думает теперь? Ненавидит и проклинает? Или беспокоится, как он, и ждет быстрой встречи? Он бы объяснился, а после сделал так, чтобы она поняла и, возможно, простила. Тем более, то, что чувствует сейчас, доказывает, что сердце у Соловья-разбойника все же есть. Врут люди.
Почти возле самого лагеря послышалась возня в кустах. Готовый обороняться, как сил хватит, с радостью и смятением увидел Боеслава. Парнишка тащил сухие ветки, но, заметив мужчину, бросил охапку и бегом бросился к нему.
– Соловей! Боги услышали наши молитвы!
Видать, его уже похоронили и тризну справили.
– Живой я, живой, – проворчал, глядя, как молодой оборотень приспосабливается, чтобы помочь дойти, но боится задеть. – Просто подставь плечо, и пойдем. Как обстоят дела наши?
– Гаже некуда, – сплюнул парень, но смутился и покосился на обычно грозного главаря. – То есть, я хотел сказать…
– Говори как есть, что уж там.
– Верно. Прости. В общем, нет больше града нашего, Соловей. Собаки Владимира выдрали, отбить не сумели.
– А люди? – мужчина напрягся.
– Те, кто остался, сюды ушли. Мы думали, ты того…прости…
– Дальше.
Пока разговаривали, медленно двигались по едва заметной тропе к палаткам.
– Собирались ночью сегодня на вылазку. Почитай, теперича мы лазутчики, в родимый град, крадучись, пробраться.
– Сколько народу осталось?
– По душам не считали, Соловей. Ярополк аль Архип ведают, я так… Не серчай только!
– Заладил… Веди уже!
В лагере его встретили, словно и правда уверовали, что в живых уже не увидят. Бабы заплакали, воины, чьи ряды сильно уменьшились, преклонили головы, готовые к его слову. Он кивком поприветствовал всех, пытаясь разглядеть знакомое до боли лицо среди собравшихся, но не смог. Зато увидел Любаву, она стояла столбом возле костра и шага не сделала ему навстречу. Так лучше даже. Он от своих слов, сказанных ей перед нападением, не отступится.
Взглядом подозвал к себе двух воевод. Они стали еще более похожи, нежели ранее: Ярополк обзавелся ровно таким же шрамом, как и Архип, рана была покрыта багровой коркой. Вышли еще несколько стариков, членов совета, поклонились.
Мужчины удалились в его старую палатку, где уже была приготовлена вода для омовения и одежда.
