– А разве мы не воюем последние… дай припомнить, лет пятьдесят?
– То внутренние распри. Но женщина, которая именует себя Лизой, должна быть отправлена в стольный град. Она представляет опасность для всей Руси. И для тебя тоже.
Откуда он знает ее имя?
– Каким же это образом? – конечно, спросил другое.
– Твоя ведьма – из самого ада! – воскликнул, тряся седой бородой, Мстислав Угрюмович, так, что, наверняка и во дворе услышали. – Она принесет смерть всем нам! Каждому, кто в твоем граде, на земле, присвоенной тобой, под небом, которое ты считаешь своим домом. Неужто этого мало?
– Ты ее видел?
– Нет, как можно! Черному колдовству не забрать мою душу!
– А ради чего твой князь так рискует своей душой?
Ну же, старик, расскажи мне, зачем ему понадобилась Лиза! Для победы нужно знать хотя бы чуть больше, чего ничего.
– Я все тебе поведал, Соловей-разбойник, – он упорно называл ее так и не иначе. – Какой ответ передать?
Соловей тянул время, понимая, что битвы не избежать. Лишь бы успеть подготовиться.
Нет, он не собирался класть жизни своих людей ради этой женщины. Если бы вопрос стоял остро: она или все остальные, он бы размышлял куда дольше и, видят Боги, не может сказать, на чью сторону встал.
Снова душа разбередилась. Разве можно отдать его женщину ворогу? Его женщина…его… Рудько прав. Она нужна Владимиру живой, раз принялся за переговоры. Здесь кроется что-то иное, покамест невозможно ухватиться. Нужно выяснить, разобраться и дать достойный отпор. Лишь бы время оказалось на его стороне.
– Ответ мой будет таков, – медленно проговорил, глядя на старика. – То, что мое, чужим никогда не станет. Так и передай.
– Это последнее слово?
– Да. Боеслав, – паренек, стоящий все это время возле окна и зорко следящий за любым движением молодцев за спиной старика, подскочил к разбойнику. – Проводи наших гостей и проследи, чтобы никто не обидел.
Один из мужиков усмехнулся, но замолчал, встретившись с его взглядом.
– Будет так, – медленно произнес посол, а после сказал то, что от него совсем не ожидалось: – Ты не ведаешь, что творишь, сын Одихмана.
Самым правильным решением сейчас было подскочить к нему да разорвать тонкое горло за такую дерзость. Охрана бы не успела, он не сомневается. Но вместо этого мужчина улыбнулся. Он знал, что порой его улыбка заставляет души врагов леденеть не хуже любой угрозы.
Глава 20. Предательство на фоне страшной битвы
Я на подгибающихся ногах вернулась в дом. Полуголый старичок, которого чуть не огрела ковшиком, погрозил пальцем, нырнув в баню. Он тут типа банника что ли, растапливает, прибирается и прочее? Тогда тем более странно, зачем ко мне сунулся. Я же уже разделась и, конечно, испугалась, увидев улыбающееся волосатое лицо, возникшее прямо в воздухе и руку с веником. Надо узнать, что это вообще такое было.
