Она вздрогнула, как от удара, когда балконная дверь отворилась со скрипом. Но, вопреки ожиданиям, ничего не случилось! Он вынул из пачки одну сигарету, сунул в рот и зажег.
– Зимушка, зима, – протянул Юрка, с досадой глядя на улицу.
– А в Риге другая зима? – тихо спросила Яна, радуясь, что речь зашла о погоде.
– Год на год не приходится, – он задумался, вспоминая, – В горах хорошо! Я раз в год обязательно езжу в Сигулду, на лыжах кататься.
Янка усмехнулась про себя, вспоминая, что в последний раз каталась на лыжах в городском парке.
– Так чем ты занимаешься в Риге? – спросила она. – Лешка говорил, ты что-то строишь?
– Да, – Юрка вздохнул, – Строю, ломаю и снова строю.
Прозвучало расплывчато. Но было ясно, что подробностей не дождаться. И потому Янка решила сменить тему:
– А ты в Юрмале был?
Юрка кивнул:
– Конечно! У моей тетки по отчиму там дом свой. Она сдает его летом.
– Класс! – мечтательно улыбнулась она. – Там красиво?
– Ну, красиво везде, но по-своему, – философски заметил Юра, – Зимой там не фонтан. А летом, да! Солнце, море, чайки наглючие.
– Романтика, – согласилась Янка.
Юра взглянул на неё как-то странно. Он выпустил изо рта облако мутного дыма. И оно растворилось в проеме окна.
– Романтика – это, когда вдвоём. Тогда без разницы, где, – сказал он излишне серьёзно. Как будто речь шла о чем-то жизненно важном. И замолчал, не прекращая смотреть на неё! Глаза его в темноте казались глубокими, как чёрные дыры. А взгляд, таким неподъемным, тяжелым, проникающим в самое сердце…
– Вот вы где! – Лёшка хлопнул в ладоши, нарушая возникшую тишину. – Шепчетесь? Меня обсуждаете?
Он спустился с порожка и встал между ними.
– Говорил Янке, чтоб она уболтала тебя приехать, – произнес Юра голосом, в котором не было и намёка на только что промелькнувшее в его взгляде волнение.
«Показалось», – подумала Яна, медленно приходя в себя.
Между тем, Юрка продолжил:
– Погуляем по Риге, в Юрмалу съездим на пару недель.
– На пару? – передразнил его Лёшка, – У меня отпуск не резиновый!
Юрка состроил гримасу:
– Ну хотя бы на десять дней тебя же отпустят? Или без тебя предприятие встанет?
– Да уж, – язвительно хмыкнула Яна, памятуя про обещанный отпуск. Но в Лёшкином случае фраза «обещанного три года ждут» звучала правдоподобно.
Вместо ответа он, ничуть не смущаясь чужого присутствия, обхватил её сзади, заключая в кольцо своих рук. И Янкины слабые попытки «спастись» лишь усилили хватку.
– Вот к этому теплому заду прижаться, и ничего больше в жизни не надо, – блаженно выдохнул он и прижался, приводя приговор в исполнение.
