Ужин удался на славу. И Янка, краснея, словно школьница на уроке труда, наблюдала за тем, как исчезают с тарелки котлеты.
– Так я не понял, ты новый год планируешь тут отмечать? – поинтересовался Лёшка.
Юрка пожал плечами:
– Да хрен его знает! Собирался домой. Но вот с квартирой еще не разобрался. Да и…, – он не стал договаривать, а вместо этого, бросив взгляд на хозяйку, подцепил зубчиком вилки еще один румяный биток.
– Так это… Давай тогда с нами? Родители зовут к себе в гости. Сестренка приедет с детьми, – выдал Лёшка на полном серьёзе.
Яна нахмурилась:
– А как же Синицыны? Анька и Гена?
В плане друзей у них с Лёшкой уже давно образовалась своеобразная иерархия. Существовали её подруги: «артефакты» из прошлого, контакты с работы, как правило незамужние, или же разведенки. Были также его друзья: любители ЗОЖ, обладатели пожизненной скидки в спорт-клубе, а также коллеги. Как правило, глубоко женатые трудоголики! Третья группа друзей появилась с тех пор, как они стали парой. Среди них были семьи с детьми, или без. И если с другими друзьями они могли видеться по-одиночке, то встречаться с последней категорией можно было только вдвоем. Анька и Гена были одной из таких пар.
– Ну, мы можем к ним на Рождество, – предложил Лёшка.
– А, может быть, наоборот? – подумав, ответила Яна.
Он посмотрел на неё с едва заметным упрёком. И стало понятно, что вопрос с новым годом решён.
– Малыш, мы же обсуждали, что один раз отмечаем по-твоему, а другой раз – по-моему. Помнишь?
– А тебе, значит, прошлый раз не понравился? – нахмурилась Янка.
Не будь рядом Юры, она бы устроила Лёшке «разнос»! Его верность семейным традициям умиляла. Но стоило ей вообразить этот праздник, в кругу его шумной семьи, где будут сестра с тремя спиногрызами, его отец со своими бестактными шутками и мама, в её неизменном желании всех накормить.
Его родня приняла её очень радушно! Но во всем этом чудилась фальшь. Возможно, сама Янка, еще будучи на распутье, ощущала себя неуместной среди них. Как будто она не имела права там быть! Она улыбалась, кивала и весело хлопала, когда Лёшкины племяши декларировали с табуретки заученный стих. Притворно смущалась на колкие реплики папы. И опускала глаза, когда его мать принималась вслух фантазировать, какими будут их с Лёшкой дети.
Он отложил в сторону вилку, протянул к ней ладонь и погладил открытое плечико:
– Это был лучший новый год в моей жизни, – услышала Янка.
– Ну, да, – она саркастически усмехнулась.
