А девочки в это время скребками отскабливали грязь, выметали ее из своего нового жилья, мыли полы и стены, протирая их голиками из веток молодых березок.
Стружка не заметила, как сползла с ее головы косынка и смешные скрученные прядки метались на голове в такт движениям девочки — она мыла мочалкой раму. Грязная вода бежала по голым рукам, скатывалась с плеч, щекотала под мышками. Тогда Стружка на секунду прекращала работу, делала локтями несколько энергичных движений и растирала мутные капли, не давая им пробраться дальше.
Под нарами тяжело поворачивалась Ольга Кубышкина, то и дело доносился ее басок.
— Ой-е-ей! Грязи-то! Трактором они, что ли, ее сюда завозили?
— И у меня здесь тоже грязь! — кричала с нар Люся и яростно терла доски мокрым голиком, обмакивая его в ведро с мыльной водой.
— Ты чего на меня льешь? — орала снизу Ольга.
— А как же мне мыть?
— А хоть как, только не на меня! Я и без тебя мокрая.
Не один раз к вагончику подбегала Аксинья, зазывая всех в избу.
— Да поешьте вы, пока пироги-то горяченькие!
— Некогда нам, — отвечала Нюра.
Даже медлительная Алька попала в этот боевой ритм и уже не могла из него вырваться. Косы мешали ей, переезжая со спины на грудь и обратно. Она откидывала их, они лезли снова, она их откидывала, а они опять.
— Да завяжись ты! — прикрикнула на Альку Нюра. — Неужели нельзя догадаться?
Алька молча послушно подняла вверх тяжелые сплетения волос, неловко нагородила их на голове, пытаясь перевязать лентами.
— Виктор Николаевич! — крикнула Нюра, выплескивая грязную воду из ведра. — Краску нам теперь нужно. Мы сами вагончик выкрасим.
Директор подошел к новой лесенке, снял фуражку, вытер ею потный лоб.
— Какую тебе краску, Нюра?
— По-моему, зеленую, — несмело включилась в разговор Светлана Ивановна, оказавшаяся рядом, и быстро спросила:
— А ты как думаешь, Нюра?
Нюра пожала плечами. Спрыгнула на землю, налила в ведро воды из кадушки, поднялась обратно и только тогда ответила:
— Можно и зеленую. Но лучше голубую.
Светлана Ивановна растерянно взглянула на директора и поспешно согласилась:
— Пожалуйста, пусть будет голубая.
Нюра обмакнула голик в воду, натерла его мылом.
— Или зеленая, — сказала она.
Виктор Николаевич расхохотался. Нюра нахмурилась.
— В общем, только чтобы не коричневая, — сердито бросила она через плечо и ушла в вагончик.
— Спуститесь-ка сюда, Светлана Ивановна, — предложил директор.
Отошел в сторону, оседлал чурбанчик, похлопал ладонью по второму:
