Михеев торжествовал:
– Вот-вот! Что значит воспитывать желание? Чушь!
Марк мстительно повернулся к нему:
– В нынешней ситуации это означает просто желание жить, а значит и уверенность в будущем.
Павел возбудился:
– Разбудить душу можно, только если захватить воображение ребенка. Сказкой, мифом, литературой и искусством. И подсказкой, которая озарит его: что же он любит больше всего?
Я подхватил:
– Воспитание – это пробуждение желания понять – не «Кто виноват»? А: кто – я? Где – я? Что – мне? Ради кого? Как стать отзывчивым, то есть, перевести личное во всемирный смысл? Если это не пробудил в учениках, ничего не выйдет.
– А зачем вам это надо? – не понимал Михеев.
– Без отзывчивости жить невозможно. Смысл жить почувствуешь тогда, когда в естественной отчужденности окружающих ощутишь в них «страдающего брата», такого же, как ты. Воспитание есть не что иное, как пробуждение различения любви к себе и любви к миру. Правда, когда найдешь смысл, – вздохнул я, – мелькнет откровение и увидишь ясность тогда тоже будет нелегко, ибо возникает боль из-за трагизма жизни смертного человека, своего близкого. Франкл назвал это состояние «трагическим оптимизмом».
Юдин хмыкнул:
– И кто теперь скажет, что такое воспитание наших учеников? Возможно ли такое воспитание, воздействуя на ученика извне? Воспитание чувств? Можно ли воспитать совесть?
– Выходит, что не надо воспитывать! – ликовал Михеев.
– Нужно овладевать культурой, которая не может исчезнуть в нашей памяти. Найденная в древнем песке прекрасная голова Нефертити не может исчезнуть, пока хоть один из нас не останется на земле.
– Отчего же? – ерничал Михеев. – Можно обойтись и без черепков.
Петр вздохнул:
– Все это мудрено. Вот вобьешь грамоту палкой по заднице, смотришь, дальше пацан сам пойдет на своих ногах.
Как нам воспитывать и воспитываться во время, когда исчезла сама культура?
Я заново перебирал кипы книг по воспитанию и образованию, но так и не пришел ни к какому убеждению. И стал вспоминать весь свой опыт самовоспитания.
В юности у меня еще не было опыта, было лишь любопытство узнавания мира со слов учителя и зубрежка учебников. Но внутри не различал себя и ослепительный мир, как ребенок, знающий, что весь мир его любит, ощущал себя бессмертным. На яркость юности нельзя и не нужно накладывать взрослый опыт, – пусть останется ее мир прекрасным!
Предстояло много пережить и осмыслить самому – среди посторонних в толпе, равнодушно толкающих локтями, хотя мне уже тогда казалось – они манекены лишь на поверхностный взгляд. Каждый из толпы такой же, как ты сам, мучительно ищет смысла, или бездумно отдается влечению массы. Или оттаивает в радостных объятиях близких, в чтении книг, отвечающих сокровенным отзывом. Ведь, что такое читать книги? Это находить в них нечто, отзывающееся в сердце чем-то удовлетворяющим душе.
