Несколько секунд спустя дверь вновь распахнулась, и в комнату буквально ворвался молодой джентльмен с тёмными курчавыми волосами и бледно-голубыми глазами, одетый в дорогой чёрный сюртук, сшитый по последней моде. В руках он держал зонт-трость и цилиндр. Вид у него был чуть смущённый и в то же время решительный.
— Здравствуйте, мистер Кэмпбел, — произнёс он высоким нервным голосом. — Сразу хочу извиниться за столь неожиданное вторжение и беспокойство, но причина, по которой я к вам явился, носит экстраординарный характер.
— Хорошо, мистер Уильямс, присаживайтесь, — ответил Теодор, выходя из-за письменного стола. — Что вы предпочитаете: джин, виски, бурбон?
— Нет, сэр, благодарю. Сейчас я предпочёл бы выпить чашечку крепкого кофе. Последние две ночи я почти не спал, так что мне необходимо взбодриться и собраться с мыслями.
Когда посетитель сел в одно из глубоких викторианских кресел, обитых красным бархатом, Кэмпбел позвонил в серебряный колокольчик, и через несколько мгновений на пороге вновь появилась горничная. Попросив её принести кофе, он снова повернулся к загадочному гостю.
— Может быть сигару, мистер Уильямс?
— Да, с удовольствием, — кивнул тот и взял из предложенной коробки толстую гаванскую сигару, которая могла придать любому джентльмену ещё более респектабельный вид.
Закурив, Теодор откинулся в кресле и произнёс:
— Итак, сэр, что же вас ко мне привело? Я весь внимание…
Молодой человек выпустил кольцо табачного дыма и после секундной паузы, решительно ответил:
— Моё имя Джеймс. Я художник-спиритист. Иными словами, я медиум, пишущий картины потустороннего мира в состоянии лёгкого транса.
— Ага, так вот почему меня заинтересовала ваша фамилия! — тут же воскликнул Кэмпбел. — Пару месяцев назад мне говорил о вас наш общий знакомый мистер Дойль.
— Да-да, разумеется, я хорошо его знаю. Мы познакомились с ним осенью прошлого года в салоне миссис Элеоноры Грант. Он ведь тоже большой поклонник всяческого мистицизма или, так сказать, spiritus experimentum, хотя в книгах предпочитает писать совсем о других вещах.
Тем не менее, со своей проблемой я пришёл именно к вам, потому что вы настоящий писатель-мистик и известны тем, что отлично разбираетесь во всём сверхъестественном. Я рассчитываю на ваши знания и вашу помощь.
— О нет, мистер Уильямс, боюсь вас разочаровать. Мои знания в области эзотерики не столь обширны, как вы думаете, и вряд ли я смогу оказать вам существенную помощь. Но, всё же, скажите мне, в чём ваша проблема.
