Я дернулась и открыла глаза. Видимо, я снова говорила во сне, а возможно, и кричала, потому что на соседней койке задвигалась Ласточка. Пробормотав, что–то нечленораздельное, она натянула на свою голову одеяло и вновь затихла. Эта безмятежная картина вызвала во мне ощущение умиленности, и недавний кошмар стал терять свои очертания.
В каюте не было окон, но я ощущала, что сейчас только раннее утро и решила выйти подышать на палубу. Но на подходе я стала слышать крики. Корабль явно не спал. Взбудораженные матросы заполонили все пространство, окружив одну из мачт, к которой за руки был привязан молодой паренек.
– За нарушение корабельного устава – десять плетей! – раздался громогласный голос капитана, над моей головой.
– Десять! Десять! Десять! – вторили ему голоса со всех сторон, а один из присутствующих вышел в круг и стал напротив юноши.
В руках у него была скрученная плетка.
– Считай каждый удар! – крикнул Хигс. – И если собьешься, то удар не будет засчитан!
Воздух разорвал свист плети, и она ударилась о мягкую кожу, оставляя на спине кровавый след. Парень дернулся, не издав ни звука, а я стояла и не могла поверить в происходящий ужас.
– Один, – сквозь сжатые зубы сказал он.
Свист. Удар.
– Два.
Свист. Удар. Кровь.
– Три! – парень все также сдерживал крик боли.
На четвертом ударе у юноши подкосились ноги, и он повис на привязанных руках.
– Четыре…
На пятом ударе я не выдержала и побежала вперед, расталкивая столпившихся мужчин, гудевших от возбуждения. Их эта картина явно не пугала. Мое же сердце щемило с каждым хлестком.
– Остановитесь! – я преодолела расстояние и встала спиной к парню, загораживая его от всего мира. – Он же совсем ребенок!
– Отойди от него! – гневно крикнул мне капитан.
– Нет!
– Ты находишься на моем корабле, так что будь любезна выполнять мои приказы!
– Но…
– Либо можешь встать вместо него, – глаза Хигса блеснули непонятным мне огнем.
Я не поверила своим ушам. И пока я ошарашенно смотрела на капитана корабля, кто–то сбоку схватил меня и втащил в толпу, зажав мой рот шершавой рукой. Я брыкалась и пиналась, но мужской голос заставил меня остановиться:
– Лýна, не дури. Ты сделаешь только хуже.
– Соловей, – капитан смотрел на мужчину, державшего меня прижатой к своему телу. – Держи свою женщину при себе. Еще один такой проступок с ее стороны, и тебе придется отвечать за ее действия. Ты меня понял?
Соловей кивнул и, взяв меня за руку, увел с палубы.
– Что ты творишь? – мужчина завел меня на нос корабля и встал, нависая сверху, отчего я почувствовала себя загнанным в ловушку зверьком.
