Уйду.
К черту посиделки. Поеду к Маше и буду ждать ее возле подъезда. Может, покричу или придумаю еще какой-нибудь способ. Заставлю ее выйти и поговорить.
Однако ничего делать не пришлось. Уварова неожиданно нагрянула сама. И не одна, а с местным бабником. Коля у нас вел блокнотик с достижениями. Записывал туда имена девок, которых уложил, а потом хвастался. Конченые поступки, но мне было плевать. Бабы сами ведутся на это, значит, им нравится.
Правда, увидеть рядом с ним Машу я никак не ожидал. Ну не такая она. Скромная, робкая, за чистые и наивные отношения. Какого черта?! Еще и села рядом, улыбнулась ему. А когда позволила коснуться своего плеча, меня вообще накрыло. Каким-то чудом сдержался. Сломать бы этому придурку руки. И засунуть… твою ж!
Грудь разрывало на части от раздражения. Почему Уварова здесь? Разве не должна страдать так же, как и я? Не должна сидеть дома у окошка и думать обо мне, о нас, и все такое?!
Но мое терпение слишком кратковременное. А еще, кажется, я научился ревновать. Иначе не назовешь то, что творилось в груди. Я не сводил глаз с Маши, следил за каждым ее движением и за Колей, естественно.
Где-то в мозгу закрутило: «разве ты не хочешь, чтобы эта девчонка принадлежала только тебе?» И мамин голос, как соль на открытую рану.
Колян предпринимал попытки, однако Уварова не реагировала. Не понимала, а может, не хотела понимать. И мне вдруг подумалось, что ей так же некомфортно здесь находиться.
А потом этот похититель женских сердец потянулся к Маше. К моей, черт возьми, Маше. Уверен, все, что было между нами, не просто так. Просто мы где-то оступились. Не стала бы она отдаваться первому встречному. Значит, я для нее не кто попало. Не пустое место.
Почему-то эта мысль пришла только сейчас. Только когда увидел Уварову с другим.
В сердце щелкнуло огнем. Яркой вспышкой. То, что принадлежит Тимуру Авдееву, принадлежит только ему.
Я вскочил и с ноги ударил по столу, отчего тот моментально свалился на землю. Ребята засуетились, Алиска бесящим голосом щебетала что-то возле уха. Но я уже ничего не слышал и не видел. Пелена перед глазами и Маша, которую пытается поцеловать Коля.
– Эй!
– Тим, да что с тобой такое? – вопила не своим голосом Алиса. Остальные молча наблюдали.
– Твою налево, Тим! – буркнул Коля, тоже поднимаясь.
– Тим, – позвал Рус, явно заприметив, что я на взводе. Маша перевела на меня какой-то испуганный взгляд, и это, пожалуй, единственное, что останавливало.
