Стол я наскоро протёрла влажной тряпкой и вооружилась метлой. Причём не столько ради чистоты, сколько в поисках душевного спокойствия. Размеренные взмахи, дыхание в такт и концентрация на процессе обычно помогали впасть в лёгкий транс, но не в этот раз. Тревога, отпустившая меня утром, вернулась с новой силой. Мне начало казаться, что прямо сейчас беда подкрадывается к «Обители Семи дубов» на мягких лапах. Я передёргиваю плечами, будто сбрасываю наваждение. Помогает.
Шурх-шурх.
Право-лево.
Очищается не только помещение, но и разум. Глупости, сомнения выметаются вместе с мусором.
Шурх.
Мысли текут лениво. И внезапно на ум приходит яркое воспоминание. Я словно снова оказываюсь в мэрии перед парадной лестницей, но теперь лорд Верандо один. Исчезли юные фиалки, исчез градоправитель. Мы с лордом наедине, и он поднимает руку, откидывает со лба волосы, пропускает пряди между пальцами, и в свете люстр волосы переливаются золотой рыжинкой. Лорд опускает руку на перила, и я не могу не заметить, что кисть изящная, а пальцы длинные. Как он меч держит такой тонкой рукой? А ведь по слухам лорд Верандо в обращении с оружием непревзойдённый мастер. Лорд неторопливо приближается, смотрит на меня с бесконечной насмешкой.
Я мотаю головой, картинка размывается и тает.
– Вот гад, – со злым восхищением выдыхаю я. Даже в мысли пробрался.
В том, что столичный лорд к грядущим неприятностям отношения не имеет, я уверена. Каким образом? Он недавно явился и долго в нашем захолустье не задержится, уедет, едва столичный скандал поутихнет. Ко мне у лорда Верандо интереса нет, что взаимно.
Я пожимаю плечами, заканчиваю уборку. Что-то не везёт мне сегодня с ментальными практиками…
Вода закипает. Я подбрасываю угля в жаровню, достаю заварку, выставляю на стол блюда с сухим печеньем. Дешёвое, несладкое, но его я могу позволить себе покупать чуть ли не мешками высотой с человеческий рост. Такое печенье хорошо хранится, особенно на морозе. Разве что каменеет, так сухарь всегда можно размочить в горячей воде. Яйца тоже дёшевы, я варю их вкрутую и выставляю на стол. Можно звать набегавшихся детей.
– Иви! – радостно бросается в столовую оголодавшая ребятня.
Я сажусь во главе стола, придвигаю к себе чашку с чаем и достаю шоколадные конфеты:
– Бабушка испекла восемнадцать пирожков и раздала их троим своим внучкам поровну. Сколько каждой девочке досталось пирожков?
– Четыре, – выкрикивает Рон.
Я качаю головой:
– Не гадай, а считай.
