— Я не то имею в виду, и ты меня прекрасно понимаешь! — сказал Дуайн. — Мы понятия не имеем. Может, за Вратами всех просто испепеляет лазером. Или ещё чем… Я хочу сказать, что…
— Что здесь происходит?!
Я дёрнулся, вскочил от неожиданности, как будто меня застукали за чем-то неприличным. Совсем вскочить не получилось — врезался в стол и рухнул обратно. Опять подвела «обтяжка». Завертел головой.
По лестнице с четвёртого яруса быстро бежал персонаж, который здесь казался совершенно неуместным. Это был толстый и низкорослый мужичок лет пятидесяти. Я легко мог бы представить его в сшитом на заказ костюме. Но он был во «второй коже». Только.
— У-у-у, — протянула Лин, тоже через плечо глядя на эту сцену. — Хреново дело. Испытание-то уже сейчас начнётся. Вот, кстати, почему я не ленюсь вставать ночью и заглядывать в пустые комнаты, парни! — наставительно сказала она своим. — Чтобы не получалось вот такой вот хрени.
«Вот такая вот хрень» докатилась до конца лестницы и бросилась к столам. Щёки смешно тряслись, однако никто не смеялся.
— Что здесь происходит?! — брызгая слюнями, орал мужик. — Где я? Вы соображаете, кто я такой?
Из-за стола поднялся Минк. Кулаком вытер рот, прямо посмотрел на толстяка.
— Присаживайся, друг, — сказал он. — Поешь.
— Я тебе не друг, дубина! Это ты здесь главный?!
— Здесь главных нет.
Всё-таки первое впечатление о Минке было обманчивым. Несмотря на свой людоедский вид, он был очень спокойным. Если бы даже ко мне так обращались, я б уже начал по-другому отвечать.
— Нет главных? О, отлично! Анархия, да? Мне нужен телефон. Я должен немедленно позвонить, и вам лучше прямо сейчас начинать молиться, чтобы…
Вообще-то мужик кричал на английском. Но я это даже не сразу понял. То, о чём говорил Сайко, работало. Весь мой словарный запас английского всплыл из подсознания и прекрасно работал в фоновом режиме. Может, это «вторая кожа» так действовала, кто её знает.
— Мужик, нет здесь никакого телефона! — повернулась к нему Лин. — Послушай, что тебе умный человек советует: сядь и ешь. Только сделай одолжение — садись подальше. А то у меня от твоего выхлопа промилле повышается. Что до обеда как-то неприлично.
Лин была права. Фонило от дядьки безбожно. И штормило его тоже отчаянно. Он был даже не с бодуна, он был просто в говно, будем называть вещи своими именами. Поглядев на Лин красными глазами, он выдал такое, что я не выдержал и таки встал.
— Так, — сказал я. — Ты…
— Нет! — схватила меня за руку Лин. — Крейз — нет.
