Начиная со вчерашнего дня я — робот.
А значит, все остальные дела в больничном цилиндре будет решать Ликрам. Кому ещё-то? Только у него здесь есть серьёзный опыт управленческой работы.
Это осознание, что я проиграл битву, даже не начав её, меня просто вынесло.
Стало вдруг чётко понятно, что Ликрам, мать его перемать, действительно взрослый мужик, который видит дальше, чем я.
— Ты хотел что-то предложить? — неожиданно смягчил тон Ликрам.
— Вообще-то, нет.
— Прекрасно, тогда…
— Не я.
— Что?
— Не я хотел предложить.
Я указал за спину Ликрама.
Тот резко обернулся, будто ждал нападения. Секунду смотрел перед собой, потом опустил голову.
Спайди смущённо переминался с ноги на ногу. Мне показалось, что я почувствовал волну благодарности, прошедшую от него ко мне.
«Если вы не терпели мою кухню от безысходности, то я бы мог вернуться к исполнению обязанностей».
— Ты ведь боец, Спайди, — простонал Ликрам. — Теперь нет нужды в пятёрках, ты можешь выходить в рейды…
«Могу умереть плохим бойцом в рейде. А могу вкусно накормить хороших бойцов. Ты командир, тебе решать».
Ликрам был неплохим командиром. Он — решил.
Растор вытаращил глаза так широко, что они едва не вылезли из орбит.
— Постойте, это…
— Можешь передать остальным бездельникам: добро пожаловать в рай, — буркнул Ликрам и удалился.
23. Закон уникальности сознания
В пятиугольной комнате с прозрачными стенами и потолком почти ничего не изменилось.
Но если в первый раз я видел тут всего одну Хранительницу, во второй — всех пятерых, то сегодня их было четверо.
— А где тот парень? — спросил я, указав через плечо большим пальцем на входную дверь.
Они не ответили. Молча смотрели на меня.
— Выходной? Или типа того?
Ещё три секунды спустя заговорила моя самая первая знакомая Хранительница:
— Мы не сможем больше обеспечить тебя телепатией, Крейз. Мы сыграли в игру с Местом Силы и проиграли.
— Дерьмово, — не стал я скрывать разочарования. — Ну ок, допустим, паучий, эльфячий, анфаловский и чей-то ещё десятые уровни по расположению идентичны человеческому. А на остальных как? Может быть, можно… Ну, не знаю, такой варварский метод: карту нарисовать?
— Карты нет, Крейз.
— Знаю. Именно поэтому я и говорю: «нарисовать». Мы на одном языке говорим, не?
— Мы не знаем схемы туннелей ни на одном из уровней.
Я помолчал, впитывая информацию.
— В смысле? Вы же Хранители.
— Тебя можно назвать Хранителем телевизора. Однако ты не хочешь знать, что находится внутри него.
— Не можешь знать, — вмешался парень. — Ведь там стоит пломба. Если ты её нарушишь и не сумеешь починить сам, то по гарантии уже не сдать.
