На странность, я слушала его внимательно. Каждое слово. Удивительно, что я вообще слушала его объяснения. Раньше никогда в этом не нуждалась, стараясь не вмешиваться в отношения родителей, но, видимо, отца эмоционально прорвало так же, как и меня. Ему это нужно, а я просто не мешала ему выпускать наружу свои переживания и воспоминания о маме.
– Она была для меня всем, но после твоего появления все изменилось. Она не хотела меня больше видеть, разорвала нашу связь, хоть мы порой и поддавались своим слабостям. Видимо, обнародование нашего романа ей не особо понравилось, – в его голосе слышалась горечь и некая доля сожаления, в то время как до меня доходило осознание холодности наших отношений. Непростых и далеких от родственных. Долгие годы я порой задавалась вопросом нашей отдаленности друг от друга, но так и не находила нужного ответа. Теперь же он пришел сам, без каких-либо второстепенных объяснений.
– Ты поэтому меня не любишь и игнорируешь всеми способами?
– Это очень сложно, Лика, – ответил он спустя десять секунд, которые показались мне вечностью. – Ты ни в чем не виновата, правда, но я не могу заставить свое подсознание поверить в это. Для меня ты такой же ребенок, как и другие, всегда им была. Сейчас ты не перестаешь быть моей дочерью и единственной, кто остался у меня от Иры, – всплакнул. Я чувствовала новую порцию жидкости, которая впиталась в мою блузку. Я не видела его лица, однако явно чувствовала нашу близость, которой никогда не существовало. Ту связь отца и дочери, которую мы никогда не пытались поймать или восстановить из пепла.
Черты, которые бы связывали мое родство с ним…
Нас с мамой всегда связывала внешняя идентичность и внутреннее сходство. Порой я даже не понимала, что именно унаследовала от отца, считая его чужим. Только теперь, спустя двадцать три года жизни осознала одно-единственное отличие, которое лишь частично имеет однотипность с мамой. Зависимость от любимого человека. Если мама смогла побороть ее, разорвать мосты и оставаться хладнокровной, то отец так и остался нуждающимся в любви своей женщины. Зависимым. Как и я сейчас была зависима от мужчины, которого любила. От Ника.
Я ничего не ответила, лишь, повернувшись лицом к отцу, заплакала на его плече, стараясь найти в его объятьях поддержку. В глубине души я понимала, что его слова о любви и раскаянии за годы льда – всего лишь эмоции, о которых в скором времени он забудет. Возможно, он и правда относился ко мне так же, как и к другим своим детям, с которыми я даже не знакома (и не желала знакомиться, если быть откровенной). Я хотела в это верить. Сейчас. В тот момент, когда я потеряла единственного человека в своей жизни, которым дорожила. Может, с уходом мамы я приобрела настоящего отца, способного мне помочь в трудную минуту? Или это опять иллюзия? Все равно. Главное, что сейчас мы есть друг у друга, а остальное – ерунда. Скорее всего, нам удастся наладить свои отношения, как об этом когда-то давно мечтала мама, может, мое сердце больше не будет столь черствым и впустит его на опустевшее место. Все возможно. Но говорить об этом пока рано. Должно пройти время, которое в состоянии расставить все по своим местам. Время, которое в состоянии залечить наши общие раны…
