Сначала я хотел объехать пост по полям, но потом предположил, что у нас будет большой шанс нарваться на минное поле. Дорога дальше тоже может быть заминирована, но в данном случае можно было бы оставить машину сразу за поворотом и дальше полагаться на удачу, так как противопехотные мины на дорогах обычно не ставят, тем более Рунге сказал, что наши в спешке отступили. В общем самый лучший вариант был прорываться на машине.
— Значит так, бойцы, слушай мою команду, дальше мы будем прорываться с боем. Приготовьте наш пулемёт и гранаты, стрелять будем на ходу.
Я сдал назад и выключив фары, они точно только помешают в такой ситуации. Ночь была лунная поэтому границы дороги четко просматривались, а фары — это просто отличная мишень. Мы приготовили пулемёт и гранаты, а также все важные документы, чтобы быстро покинуть машину при необходимости.
Утопив в пол педаль газа до упора мы как заправские гонщики выехали к месту нашей недавней остановки. Для Рунге и его окружения наш манёвр был полной неожиданностью: на полной скорости мы врезались в группу стоявших на дороге солдат и разметали их в стороны, зацепив мотоцикл. От удара треснуло лобовое стекло, а Николай, выставив дуло пулемёта в заднее, дал длинную очередь. На этом наше везение закончилось, по нашей машине открыли беглый огонь бронетранспортёр и несколько пуль видимо попало в колёса, так как машину сильно занесло, и она направилась в кювет, до спасительного поворота мы не дотянули метров сто.
Эту стометровку мы преодолевали так: я нёс на плечах полковника как барана, сзади бежал раненый Николай с ранцем и документами, а Андрей пятился, отстреливаясь из автомата. Нашей троице удалось уйти без потерь, только потому что с нашей стороны тоже ответили, и мы все-таки смогли забежать за поворот дороги.
— Кто такие? — раздался грозный окрик. Теперь опасность больше угрожала нам с нашей стороны.
— Свои, разведка! — что было сил крикнул я, — Возвращаемся с языком, нам срочно нужен штаб, нужно передать ценные сведения.
Видя, что мы тащим немецкого полковника, а Николай ещё и ранен, наши немного подрасслабились и опустили винтовки.
— Так, стоять! Сдать оружие и идите за мной! — приказал из темноты сержант, — Пленного отдать нам!
— Здесь ещё документы для штаба фронта! — сказал я, перехватив из рук Николая ранец с бумагами и вручая его сержанту.
— Разберёмся, Сапонин, присматривай здесь, раненого в медсанбат!
Я привалился к стене окопа, а боец приставленный к нам с удовольствием закурил трофейные сигареты, на радостях я отдал ему всю пачку. Минут через 20 нас с Андреем вызвали в штабную хату. Видимо этого времени хватило, чтобы понять ценность полученных документов, и важность языка.
