Мне показалось, что он соврал – на самом деле он понял природу этих звуков, но не хотел отпугивать дорогого друга от своего проклятого дома.
– У Любашки всё нормально. Собственно говоря, я после разговора с ней решился тебе позвонить. Я ей рассказал, что тебя сегодня встретил… А так… постеснялся бы напрашиваться к тебе на ужин. Ты вон каким стал!
Олег Маратович застыл с бутылкой в руке, подумал и спокойно продолжил разлитие. Закрутил крышку. В его голове запустились процессы: догадки, домыслы, предположения, фантазии… Тут он вдруг что-то вспомнил, начал хихикать.
– Знаешь кого я вспомнил? – Он продолжал смеяться. – Вальку, твою соседку.
Отец залился краской, стыдливо опустил глаза, тоже начал улыбаться.
– Толстую?
– Она не толстая, она мускулистая, – гордо поправил Олег. – Помнишь, как она из бани выскочила и погналась за нами… в чём мать родила? Когда мы в окно за ней подглядывали. – В Олеге проснулся проказник.
– Да нет, она полотенцем прикрылась… – вновь смутился отец.
– Да обронила она его, пока ведро в тебя метала! Она ж мастер спорта по метанию копья! – из Олега Маратовича хлестали эмоции, глаза блестели. Я снова подметила, что никогда не видела его настолько радостным.
– Не мастер… – улыбался отец.
– Ну кандидат! Всё равно синяк у тебя долго заживал! – Олег захохотал ещё громче. – Ой, дураками мы были-и… – Он вытер слёзы радости. – А щенят помнишь? Ты всё кобелька себе хотел… И не хрена в них не разбирался! – Олег захохотал, запрокинув голову. – Тебе подсунули, ты и взял! – Друзья угорали от оба. – Вымахал такой – Адам! А оказался Евой!
– Пап, а чего ты смеёшься? Развеселился так почему? Ты пока не в курсе, с кем сидишь за одним столом? Знал бы – убил, а не обнимался.
– А как мы с тобой эксперимент проводили в посадках? – посерьёзнев спросил отец, опустив слово «помнишь». Оба притихли, затем стали шептаться, оборачиваясь на дверь. – Сколько леса тогда сгорело?
– Говори тише.
– А пожарок сколько тогда приезжало тушить? – Отец подтянулся ближе к Олегу. – Во-от… Мандраж до сих пор остался. Тебя, наверно, сейчас ничем не напугаешь, а этот случай наверняка до сих пор боишься вспоминать.
– Бабка твоя нас тогда чуть не убила… – понизив голос сказал Олег. – Но, главное, молчала, как партизан, никому ни слова не сказала. Ты же знаешь, она ничего утаить не могла – тут же выбалтывала первому встречному, а эту тайну унесла в могилу, что самое удивительное. Да-а, дураками мы с тобой были. Что называется, прошли крещение огнём. – Олег нервно постукивал пальцами. – Да-а, есть что вспомнить… Так про Любу ты начал, а я тебя перебил!
