– Послушай… – вдруг он заговорил. Натали на него взглянула. – У тебя не бывает такого… странного ощущения… будто в нашем доме происходит какая-то дьявольщина?
– Ты это о чём?
Он начал переворачиваться и лёг к жене спиной, продолжая:
– Надо бы освятить здесь всё… Энергетика стала… нехорошей. Беды посыпались одна за другой. Может я спятил, но иногда мне мерещится, будто кто-то смотрит на меня в упор.
– Разумеется! Охранник на тебя уставился! Для чего нам столько камер? Чтобы он на нас пялился от скуки?
– Да нет, не охранник… Я чувствую на себе чей-то взгляд именно там, где камеры не висят, и вообще где я нахожусь один.
– Ну например?
– Например, в этой спальне.
Натали затихла. После того, как до обоих дошло, они одновременно повернулись друг к другу лицом.
– Пригласи кого-нибудь проверить: не спрятаны ли в доме скрытые камеры, – обеспокоенно сказала она.
В девять утра Олег Маратович планировал уезжать. Невооружённым глазом можно было заметить, что сегодня он вёл себя в отношении прислуги особенно холодно – я не удивлялась: его личные беды всегда отражались на окружающих. Энергетический вампир. И была ещё одна причина: теперь он подозревал в измене каждого, вхожего в дом, в то же время всецело доверяя реальному врагу – любимой женщине.
Первым делом мы с Олегом приехали в офис, где он отдал распоряжения. Затем появился важный деловой партнёр, но стоило секретарше принести беседующим чай, как позвонили из больницы. Олег Маратович сорвался с места – партнёр отнёсся с пониманием.
По пути в больницу он набрал Натали, чтобы сообщить радостную весть: сын пришёл в сознание. Я отвернулась к окну, оперев лоб на ладонь и говоря всем своим видом: господи, нашёл кому звонить…
– Ну что, обрадовал? – повернулась я, когда Олег Маратович завершил разговор. – Прыгает там теперь от радости… твоя кисуня? Или вынашивает новый замысел… как устранить вас обоих!
Олег Маратович следовал по коридору хирургического отделения в сопровождении заведующего, тот давал положительный прогноз, говорил, парень идёт на поправку. Я от них не отставала, одновременно вращая головой по сторонам. Запах мне здесь не нравился: смесь рисовой каши и хлорки, или другой химии, от которой меня всегда воротило. После дождя стояла духота, так как окна открывали не часто, боясь застудить больных. Но радиаторы отопления пахали на всю катушку – кто-то даже обмахивался журналом.
Нас завели в сияющую чистотой палату, которую занимал один Денис. Здесь начинался иной мир: атмосфера была приятной, температура комфортной… Молодая медсестра поправляла капельницу. Завидев вошедших поздоровалась, после чего сразу удалилась.
