Я набрал номер и облокотился на кухонный стол, ожидая, когда Самсон возьмет трубку.
«Привет, брат. Я скучаю по тебе».
Реальность исчезла, когда я услышал в своей голове голос, который не слышал годами. Это меня потрясло. Кевин. Голос брата был глубоким, как у взрослого мужчины и неважно, что ему не суждено было им стать, полностью по моей вине. Я знаю, что он простил меня за трагедию в тот день... Но я никогда не прощу себя, пока жив.
«Брат? Ты здесь?»
Я уставился в никуда и не мог пошевелиться. Это сбивало с толку – видеть, как он разговаривал, наблюдать расхождения во внешнем виде и голосе. Передо мной был невысокий парнишка с взъерошенными каштановыми волосами и мягкими чертами лица; нос у него был почти плоский; губы полные и влажные; зеленые глаза слезились, будто он мог заплакать в любой момент. Но его голос был глубже, чем у любого мужчины, которого я когда-либо слышал. Он выглядел как испуганный ребенок, но говорил, как мудрый взрослый человек. Я слышал его слова:
«Почему ты не хочешь бросить ее, брат? Да, ты заявил на нее права. Но ты реально за нее переживаешь? Она больше, чем просто «твоя»? Что мешает сообщить Самсону ее местонахождение, и приказать ему разобраться с ней? Тогда можно получить некоторую помощь с русскими. Это ведь намного проще».
Наступила пауза, и я увидел Кевина, стоявшего посреди гостиной и накручивавшего прядь каштановых волос на указательный палец – как он всегда делал, задумавшись.
«Но ты так не поступишь, да? Потому что начинаешь к ней что-то чувствовать, правильно, брат? Можешь лгать себе, но не мне».
– Кто это? – проворчал в трубке Самсон, возвратив меня в настоящее.
– Кевин? Я тоже по тебе скучаю, брат, – прошептал я.
– Кто, черт возьми, звонит?
Тишина.
– Это я. Лиам, – ответил я. Мой голос дрожал, и я воспользовался моментом, чтобы прочистить голову и вернуться к реальности. Кевина больше не было посреди гостиной.
«У меня только что были галлюцинации?», – подумал я про себя.
– Это Лиам, – повторил я снова.
Последовала пауза.
«А вдруг Самсон каким-то образом узнал о Тесс? А вдруг вся команда из «Пьяной Гарпии» едет ко мне домой? Что, если они нашли ее? А что, если она теперь у них? Что, если всему этому наступил конец?», – проносились мысли в моей голове.
Я почувствовал, как по спине пробежала дрожь – довольно редкое для меня ощущение. Мышцы гудели, словно перед боем. Все это было одним большим геморроем. Кто знал, во что мне обойдется мое временное влечение – или как там это называется.
