Все еще не сводя с меня взгляд, ирландец отталкивается от стены и снимает с себя куртку, которую предусмотрительно набросил на плечи. Он бросает ее в мою сторону и, спасибо моей реакции, я хватаю ее налету раньше, чем она окажется на земле.
— Накинь ее, чтобы не замерзнуть насмерть.
Материал, из которого сделана его куртка, невероятно теплый.
— А как же ты?
— Тебе она нужнее. Просто забей на это и накинь эту чертову штуку на себя.
Ну, если он просит...
Я набрасываю куртку на плечи и просовываю руки в рукава, моментально погружаясь в его запах, заключающий меня в свои объятия. Боже, это обезоруживает. Неудивительно, что девахи с блестящими ногами без конца крутятся вокруг него. Лишь один его запах способен привлечь толпы женщин, а приплюсуйте к этому привлекательную внешность и соблазнительный акцент, и перед вами мужчина, на которого вы просто не сможете не обратить внимания. Даже если он вас крайне раздражает. К тому же, у меня до сих пор не выходит из головы сегодняшний ланч. Мой отец, безусловно, очень уважает Роарка, а после того, как тот озвучил свои заслуги и достижения и дал мне понять, что он далеко не просто праздный гуляка, я и вовсе почувствовала себя не в своей тарелке. Мой отец не из тех, кто свяжет себя с дураками, поэтому, если он ведет дела с Роарком, значит, он действительно верит в него. Поэтому, Ирландец — воистину ходячее противоречие, и я пока не понимаю, как с этим быть.
Я стараюсь собраться с мыслями и сосредоточиться хоть на чем-нибудь, помимо его одеколона.
— Так вот значит, что ты называешь «подышать свежим воздухом», — спрашиваю я, прочистив горло.
Он выпускает очередной клуб дыма.
— Свежее не придумаешь.
— Ты же понимаешь, что это вредно...
— Спасибо за заботу, Поллианна (прим. пер.: героиня серии книг американской писательницы Элинор Портер).
Вполне справедливо. Я действительно веду себя, как ребенок. Потому что я нервничаю. Нервничаю по ряду причин, и самая главная из них, что меня реально тянет к этому парню. Это помешательство — чертовски охренительное безумие, потому что, несмотря на то, насколько по-хамски грубо он позволял себе вести себя со мной, я продолжаю ловить каждый его жест: по типу одолженной мне куртки, до лукавой ухмылки на его лице, когда я злюсь.
Мне бы следовало сейчас сдаться и уйти, похоронив надежды вернуть свой телефон, но, черт подери, я не могу. Вместо этого я делаю шаг вперед.
Роарк смотрит на меня, его зеленые глаза блестят из-—под густых ресниц.
